Бартош (Межиборская) Е.И. На пути к ПОБЕДЕ — ГОРОД АСБЕСТ

На пути к ПОБЕДЕ — ГОРОД АСБЕСТ (по сборнику воспоминаний медиков «1898-1998- 100 лет здравоохранению города Асбеста» под редакцией Евгении Исааковны Бартош)

Когда над Родиной нависла военная угроза, как и все люди нашей страны, асбестовцы горели желанием чем – то помочь .

В городе был развёрнут эвакогоспиталь №25-37, он размещался в зданиях ремесленного училища, в школах № 1 и 5, в гостинице , в больнице.

Уже 8 августа 1941 года медицинские сёстры в белых халатах выстроились, как на параде, в ожидании поезда. Тяжело раненых выносили на носилках. На разгрузку – полчаса. Когда мест не хватало, раненых размещали на матрацах с сеном на полу.

Оперировали их с утра и до позднего вечера. При госпитале открыли пункт переливания крови. И было много желающих отдать часть крови  (прямые переливания), даже стояла очередь. Кровь брали в первый раз 200 грамм, повторно – 400гр. За сдачу крови доноры получали плитку шоколада и стакан чая с булочкой. В пункте переливания работала врач Белова К. П. Донорами были многие медработники города Асбеста.  

Не хватало всего – лекарств, бинтов, белья, воды, топлива. Бинты медсёстры стирали и снова отправляли в дело. Молоденькие сестрички часто падали в голодные обмороки. После 2 суточных дежурств медперсонал отправлялся на разгрузку вагонов с топливом. Не было света, с наступлением темноты уколы делали с санитаркой, которая освещала палату лучиной.

Обход больных был всегда торжественным и его ждали, как праздник. Перед обходом санитарка и старшая сестра ещё и ещё осматривали палаты. Чисто ли в тумбочке, в каком состоянии больной.

1943 год был самым тяжёлым из всех военных лет и самый голодный. Больные и персонал уходили искать крапиву и лебеду; зелень варили в консервных банках и добавляли в супы.  Санитарочки – трудолюбивые, честные, ответственные; буквально «драили» дверные ручки, кровати, с большой любовью выхаживали тяжёлых больных.

 В 1944 году в Асбесте была впервые выполнена удачная операция – у бойца оказалось ранение сердца, и в сложных условиях хирург Заложнев сумел выполнить ушивание  сердечной мышцы. Это был триумф . Таких трудных больных выхаживали всей больницей!

Только В 1945 году стал использоваться в лечении пенициллин. Он был диковинкой, эго выписывали из области для отдельных больных.

В годы Великой Отечественной войны в асбестовском стационаре выхаживали детей, привезённых их блокадного Ленинграда с дистрофией. Основными лекарствами были – стрептоцид, цитрамон, касторка, рыбий жир, питание. Кормили их супами из пшена, кашами, киселями, и дети съедали всё с жадностью. Но всё равно  часто умирали от туберкулёза, менингита.  Дисциплины среди персонала была безупречная, зачастую сутками  врачи и сёстры (Топоркова Серафима Ивановна, Храмцова Таисия Яковлевна) не выходили из больницы.

Женя Межиборская

На фронтах шли ожесточённые бои, оставляя после себя разруху, пепелища. 

А в городе работали эвакуированные заводы, выполняя заказы фронта, — ВСЁ  ДЛЯ ФРОНТА, ВСЁ ДЛЯ ПОБЕДЫ!

Иногда привозили передвижку – раненые смотрели с удовольствием, всегда очень интересовались сводками информбюро.  У постелей раненых сёстры, шефы, школьники читали газеты, книги, писали письма.

У госпиталя были свои шефы. ОРС, завод АТИ, фабрика № 3, мебельная фабрика, швейники, горком партии, механический завод, и другие.

Шефы были закреплены за палатами отделений и выполняли любую необходимую работу. Мебельщики сделали 300 пар костылей, швейники шили тапочки.

Госпиталь был в числе лучших  и являлся базой для обучения врачей и медсестёр.

В июне 1944 года, после освобождения Украины, госпиталь передислоцировался ближе к фронту, под Ворошиловград, а затем – в Днепродзержинск. Раненые поступали из- за границы.

Май 1945, Прага. Женя Межиборская с подругой

 Артистка Шура Лифшиц из Ленгорэстрады организовала в госпитале драмкружок и руководила им. Артисты давали концерты и в госпитале, и в клубе города Асбеста, и в посёлке Малышево.

Заработанные деньги перечисляли на специальный счёт «УРАЛЬСКАЯ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ ТАНКОВАЯ БРИГАДА». 

14 летние дети- асбестовцы работали на эвакуированном заводе « Калорифер». У станка ставился ящик и деревянный чурбан, на которых надо было садиться. Штампующий станок сильно стучал, не было слышно разговорной речи. Когда работы было немного, ненадолго всем «гамузом» ненадолго засыпали прямо в рабочей одежде, — снова за работу! Давали премию – один кусок хозяйственного мыла и коробок спичек!

Подростков организовали для работы на подсобном хозяйстве при руднике « Пролетарский». Они сажали капусту, пропалывали и окучивали картошку, собирали грибы для столовой и госпиталя.

Справка.

 Дана настоящая Межиборской Евгении в том, что таковая действительно отработала в колхозе «М. Горький» Ерзовского сельсовета с 31.07.1942 по 18.09.1942 ; Выработано трудодней 26.82., что и заверяет председатель колхоза и счетовод (подписи)

В 1943 году при мед. школе открыли медсестринские курсы. Многие подростки закончили их и тоже пошли работать в госпитали.

Даже детсадовские детишки ( комбинаты № 18, 24, от гороно, и от фабрики №3) – тоже были шефами в госпитале! И они были самыми желанными гостями у раненых. Дети приносили свои поделки. Читали вслух бойцам стихи, Эти маленькие шефы делом и словом поднимали дух, вселяли надежду на быстрое выздоровление.  На близкую ПОБЕДУ!

На излечении только в Асбесте в военные годы было 12 тысяч раненных воинов, а по всей стране 72% раненых были возвращены в строй!

 И в этих цифрах заложен огромный труд и наших асбестовцев!

 

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

Ветеран войны М. Гусева.

Она была спокойно – молчалива,

У глаз морщинки залегли.

И, перевязывая раны,

Шептала тихо – потерпи.

 

 И я терпел, любуясь красотою

И синевою её глаз.

Я вспомнил дом, сестру родную,

И боль немного улеглась.

 

А всё вокруг шумело, грохотало,

И пыль стеной стояла надо мной.

А синеглазая на плащ- палатке

Меня тащила с огневой.

 

Лежу в палате, в гипсе до подмышек.

Стучит в висках, кружится голова.

Весенний луч в окошко светит

И ярко смотрит на меня.

 

И сердце вновь моё забилось,

И вспомнил тот, последний бой,

Как синеглазая на плащ- палатке

Меня тащила с огневой.

Бартош Евгения Исааковна (1923-2008)

19 апреля 2005 года. Отрывок из газетной статьи Инны Бартош — внучки Евгении   Исааковны Бартош.  .

Я не знаю человека добрее и лучше, чем моя бабушка Женя. Я не буду рассказывать, как она воевала, как прошла врачом танкового полка Польшу, Германию, Чехословакию; как потом лечила весь город Асбест (здесь она родилась и живёт по сей день вместе с дедушкой Лёшей). И как хвалили её пациенты словами: «Хороший Вы человек, хоть и еврейка». Не буду рассказывать, как чуть не посадили (в тюрьму) под «дело врачей» за отказ осудить с трибуны московских коллег. Я лучше расскажу, как неудобно идти с ней по городу. Потому что каждые пять минут нас кто-нибудь останавливает, чтобы сказать: «Спасибо Вам большое, Евгения Исааковна!». Рассказать, где ещё болит, а где уже – нет, спросить совета, пожаловаться на жизнь. И так далее, и так далее…

Я горжусь там, что я – её внучка, и надеюсь, что кусочек её мудрости генетически передался и мне.

Очень трудно рассказать о ежедневной и привычной доброте.

Два раза мой дедушка (Алексей Бартош) выиграл жизнь. Третий раз – счастливую жизнь (с бабушкой Женей).

Бартош Н.Э. рассказывает Евгении Исааковне.

April 19, 2005. An excerpt from a newspaper article Ina Bartos.

I do not know a man kinder and better than my grandma Zhenya. I will not tell how she fought, how was the doctor Tank Regiment Poland, Germany, Czechoslovakia; how then I treated the whole city Asbestos (where she was born and lives today with her grandfather Lesha). And praised her patients with the words: «You are a good man, though a Jew.» I will not tell you how I almost put (in jail) under the «doctors’ case» for refusing to condemn the Moscow colleagues from the rostrum. I’d better tell you how uncomfortable to walk with her through the city. Because every five minutes somebody stops us to say: «Thank you very much, Eugene Isaakovna!». Share where it hurts more, but where is – no, ask for advice, to complain about life. And so on and so forth…

I am proud of where I am – it’s granddaughter, and I hope that piece of wisdom, it is genetically transmitted and me.

It is very difficult to talk about the daily and habitual kindness.

Twice my grandfather (Alex Bartos) won life. Third time – a happy life (with Eugene grandmother).