Копырин А.Л. На дереве

Юрия Пантыкина в городе знали, наверно, все охотники старшего поколения. За беспардонное вранье, всезнайство и хвастливость он имел прозвище Шеф. Слушая его «охотничьи» рассказы, особенно под рюмочку, мужики хохотали и потом пересказывали все друг другу по нескольку раз, интерпретировав и «слегка» прибавив еще от себя.

   Напарником, другом и собутыльником, по совместительству, был большой спокойный мужчина Степан. Он постоянно бывал на охоте вместе с Шефом. Но вот подтвердить или опровергнуть очередное приключение Шефа он ни когда не брался. Свидетелями выступали другие, и, как правило, факт, рассказанный Пантыкиным подтверждался, а вот антураж вокруг любого события бывал изменен, в зависимости от аудитории.

   В декабре месяце компания из трех охотников, под предводительством Пантыкина, пытались найти зайцев в одном из отдаленных лесных районов. По лесу шли без лыж, снега в этом году было до половины колена, как любил выражаться один из охотников, кажется и не так много, но, прошагав половину дня, усталость в ногах чувствовалась.

   Погода была относительно хорошая, пять градусов с минусом, но после трехчасового передвижения по снегу охотники взмокли и расстегнулись. Шапки сдвинули на затылок, а рукавицы растолкали по карманам.

   Во второй половине дня, когда уже решили разворачиваться в домашнюю сторону, подошли к руслу небольшого лесного ручья. Берега ручья заболочены, а по краям растет камыш вперемежку с густыми кустами.

   В этом месте охотники хотели сделать последний загон. Пройти вдоль заболоченного ручья с обеих сторон. Остановившись у кромки болота, стали дожидаться собаку, которая понюхав воздух ушла большими прыжками в южном направлении.

   — Верхочуй – сказал один из охотников – сейчас поднимет.

   — Лишь бы домой не ушла — откликнулся Пантыкин.

   В прошлом году, они охотились в другом составе, с другой собакой, около одного из пригородных поселков, а хозяин жил именно там. Собака, пробегав по лесу до обеда, ушла сама в сторону дома. Охотники этого конечно не знали, и, прождав собаку пару часов, ушли к машине. А хозяин, придя домой, обнаружил собаку в будке.

  Этот случай охотники не оставили без внимания и при каждом удобном случае в шутку напоминали друг другу, что собака может уйти домой.

   Стоя вдоль заболоченного ручья смотрели по сторонам в надежде, что вот-вот покажется собака. На другой стороне болотины большой сосновый лес на взгорке. От болотины склон круто поднимается в гору и редкие сосны стояли, уцепившись корнями за каменистую почву.

   Охотники стояли у кромки камышей и решали, переходить болотину или дождаться собаку, и уже затем, разделившись, двигаться вдоль ручья. Прямо через болотину идти не хотелось, между кочками и мелкими кустами снегу намело прилично. А если обходить до известного им перехода, двигаться надо еще минут пятнадцать.

   Степан залез на высокий пенек и сверху оглядывал пространство. Шеф и третий охотник Зарубин, стояли недалеко от кромки камыша.

   — Смотрите енотовидная собака! – сказал Патыкин, спешно перезаряжая ружье. На противоположной стороне ручья, сверху склона, спускался какой-то большой темный зверь. Сквозь кусты и высокую траву рассмотреть его было плохо. Да и увидели его почти в последний момент, перед тем как его закрыл камыш.

   — Вот почему тут зайцев мало, она давит все в этом районе – говорил Пантыкин поднимая ружье — мочить их надо, сказал он убежденно и нажал на курок. Один за другим прозвучало два выстрела.

   Расстояние большое, да и стрелял Шеф, наверно, наугад, по верхушкам камыша, хотя потом он говорил, что цель видел отлично. После выстрела зверь пропал.

   Пантыкин с Зарубиным стояли рядом. Ружья в руках, Шеф свое ружье перезаряжал, а Зарубин держал свое на изготовку. Степан находился тут же, метрах в десяти левее, он стоял на высоком пеньке, ружье на плече и смотрел в сторону, куда стрелял Пантыкин.

   Вдруг в камышах раздается шорох и из болотины вылетает разъяренный кабан, — неимоверных размеров — как потом сказал Шеф. А после выстрела прошло буквально секунд пять-десять.

   — Клыки как сабли, сверкают на солнце (хотя в тот день, погода была пасмурной, и солнца на небе не было) – это Шеф на следующий день, рассказывал красочно и образно, при этом делал такое выражение лица, что Крамаров со своей «Нечистой», рядом не стоял.

   А там, в зимнем лесу, все произошло очень быстро. Кабан вихрем пронесся мимо Степана, стоящего на пеньке, и только он повернулся вслед за зверем, а того уже и след простыл.

   Не увидев зверя, Степан начал рассматривать, где же охотники. На снегу лежала только одна шапка Пантыкина. А сам он, вместе с Зарубиным, сидели на березах, побросав ружья. Кабан пронесся мимо, даже не остановившись. И при последующем рассмотрении оказалось, что и следы кабана были метрах в десяти от того места, где стояли охотники.

   — Чё же вы на березу то заскочили, он совсем в другую сторону бежал – потешался Степан над товарищами.

   Через полчаса, придя в себя и приведя в порядок ружья, пошли смотреть следы. Куда стрелял Шеф, определить не смогли, на снегу не осталось следов от пуль или возможно они отрикошетили от кустов и траектория полета изменилась.

   Но как бы то ни было, по следу кабана не было ни стрижки, ни крови. Кабан умчался, собаки не было и преследовать его не стали.

   А через несколько дней родилась еще одна байка на тему охотничьих подвигов Шефа, как он стреляя огромного секача и тот, после выстрела, чуть его не съел. Если бы на березу не заскочил, все, окончилась бы охотничья тропа Юрия Пантыкина.

 

Фото с сервиса Яндекс Картинки.