Копырин А.Л. Хитники

Хитники, крестьяне из близлежащих деревень работавшие на золоте и добыче цветных камней безо всякого разрешения. Название «хитники» указывалось в официальных бумагах как профессия.

Во многих современных изданиях и с экрана телевизора периодически бывают репортажи о несметных богатствах «изумрудной провинции», расположенной недалеко от города Асбеста Свердловской области.

Но это взгляд столичных и губернских специалистов,  которые смотрят на блестящую кожаную куртку из шкуры «неубитого медведя» своими глазами.

Давайте и мы попробуем что-нибудь рассказать о наших богатствах, тем более, что мы лучше знаем о рваной подкладке и вывернем наружу дырявые карманы кожаной куртки, которая при ближайшем рассмотрении может оказаться старым и драным зипуном из дермантина.

Посмотрим внимательно, с хитрым прищуром, как делали это наши деды и прадеды на протяжении уже трех веков. Посмотрим приценимся и Вам расскажем, а вы уж решайте…

В начале хотелось бы привести строки из статьи, опубликованной в одной из столичных газет. Почему в нашем районе так много хитников и где они берут изумруды, когда официальная добыча не работает.

Молодая столичная журналиста поведала, что изумруды в лесу валяются потому, что их в карьере добывают при помощи взрыва. От взрыва порода разлетается и камни, содержащие изумруды, валяются в лесу.

Во-первых, кроме всемирно известных изумрудов, в нашем районе, практически попутно с изумрудами, добывали александриты, бериллы различных расцветок (на сегодняшний день каждая разновидность имеет свое название и естественно цену), цитрины и ряд других драгоценных камней, ну и, естественно, золото.

Наверно не лишне будет напомнить, что все открытия, находки драгоценных камней и золота, в том числе, сделали простые люди, безграмотные крестьяне.

В нашем районе их называли по разному: горщики, старатели, рудокопы, забойщики. Но на слуху другое название — «хитники». Все кто знаком с горными работами, у кого в роду были деды и прадеды, хлебнувшие «вольной» работы, «ишшо при царе батюшке», все знают это слово.

Незаконная добыча существовала с начала открытия любого месторождения и сопровождала его, наверно, до конца эксплуатации, а иногда и после закрытия.

Незаконная добыча — это воровство, хищение – хита – так называли этот процесс в ХIХ веке. Люди работавшие на незаконной добыче называли себя хитниками. Слово это у нас на Урале, особенно в нашем районе, хорошо известно, и люди, даже поверхностно знакомые с историей горного дела, это прекрасно знают.

Хитничеством (хичниществом в дореволюционной литературе) занимался простой народ и наверно не от хорошей жизни. Крестьяне близлежащих деревень, прознав о добыче драгоценных камней в лесах, пошли попытать свое счастье или, как говорили у нас, фарт.

В старые времена, начиная с ХIХ века, крестьяне, жившие в деревнях, находились на положении рабов и без разрешения барина или старосты нельзя было даже уйти на покосы.

Но вырвавшись в лес, мужики обычно брали с собой детей и пока шли до покосов проверяли все ручьи, обрывы, осматривали свежие и старые вывороти.

Углежоги осматривали каждую лопатку, когда копали ямы под печи. В нашем районе хитничество приобрело большие размеры.

Хитничество равносильно воровству, все это прекрасно знали. Но крестьяне, работавшие в лесных угодьях без всяких разрешений, под этот процесс подвели теоретическую базу.

Богатство земных недр Господь дал всем и возможность пользоваться этими богатствами должна быть у всех.

Многие местные жители и не скрывали своего незаконного промысла. В официальных бумагах заполнявшихся в то время, у многих было записано основное занятие — «хитник».

Конечно хитников задерживали и наказывали, в документах приводятся цифры — в лесу незаконно работало до 8 тыс.человек. Три тысячи задерживались регулярно и неоднократно, многих уже знали в лицо. Даже перспектива (страх) тюремного заключения не могла остановить работников, незаконно добывавших цветные камни.

В среде простого народа сами же иногда врали по пьяному делу и распускали фантастические слухи: «…вон мужик из Бобровки, нашел зеленый штуф, так ныне барином живет».

 

*В дореволюционных изданиях, есть информация о находке хитником в 1899 году редкого камня проданного впоследствии за 3 тыс.руб. (напомним двухэтажный дом в Екатеринбурге стоил 2,5 тыс.руб.). Сделка получила огласку в связи с расследованием уголовного дела. После продажи камня, хитники гуляли всем прииском. В результате пьяной драки «случилось смертоубийство» был убит человек.

Второй случай находки редкого камня (1900г.), известен в связи с обнаружением у хитника при обыске расписки одного из Екатеринбургских скупщиков, в приемке сырого изумруда оцененного в 2 тыс. руб.

 

    В начале советского периода. Когда еще было живо старшее поколение хитников и золотодобытчиков, они по-прежнему самостоятельно продолжали работать в лесу. Но весь этот контингент был поставлен  в определенные рамки. Все добытое сдавалось государству, за это получали деньги, продукты, товары.

   Чтобы золото и камни не уходили «на лево», были введены специальные деньги «бонны» и система магазинов «Торгсин», где на эти деньги можно было купить широкий ассортимент товаров. Был и другой более жесткий способ сбора золота и драгоценных камней у старателей. Попался на «левой» продаже раз, до третьего можешь и не дожить.

   Но все равно, часть камней уходило «налево», рассказы об этом, больше похожие на легенды  неоднократно приведены родственниками хитников, их детьми и внуками.

    К началу 60-х годов поколение, умевшее самостоятельно проводить поисковые работы,  работать на золоте и добывать цветные камни, отошло в мир иной  по возрасту.

    Но время идет, все течет, все изменяется.  Пришло новое «прекрасное» время и в городах появились бомжи, а в наших лесах появились хитники, золотодобытчики, как говорили в недалеком прошлом, «искатели легкой наживы».

    Кто эти люди? Почему пошли на незаконный промысел и как так, в наш высокотехнологический век, добровольно шагнули обратно в ХIХ век, в грязь, нищету, в примитивный и тяжелый физический труд? Что толкнуло этих людей, наверно имеющих маломальское, а возможно и высшее образование, что подвигло вступить на скользкую и опасную тропу, незаконного промысла.     

    Вопросов этим людям можно задать массу, но мне интересен еще один вопрос, который многим, как и мне, не дает покоя: откуда они узнали о местах старых приисков?

    В современных средствах массовой информации  регулярно и неоднократно журналисты (корреспонденты) с воодушевлением и энтузиазмом рассказывают о том, как хитники разбирают железнодорожную насыпь, отсыпанную из отвалов изумрудной породой. Клеймят их позором, пугают наказанием, взывают к соответствующим органам – куда смотрите? Как можно?

    Давайте на секунду задумаемся, как богата была наша держава. Дамбу (основание) под железнодорожные пути отсыпали породой, которая (назовем осторожно) возможно содержит отходы драгоценных камней.

    Комментариев можно дать много. Но давайте зададим риторический вопрос, кто и в каких кабинетах принимал такое решение? Где эти умные и предприимчивые товарищи (или господа) теперь и чем занимаются?

    В один из воскресных осенних дней я решил посетить дамбу бывших железнодорожный путей. Встретиться с совремнными хитниками, возможно поговорить с ними и если повезет, сфотографировать результаты труда и (чем черт не шутит), может увидеть редкий экземпляр какого-нибудь цветного камня.

  Пошел в одиночку,по опыту знаю, что если пойти коллективом, разговора может не состояться.

 

    Первый участок.

 

   Один из «перспективных» участков, где работают хитники, находится в пятнадцати минутах ходьбы от города.

   Это заброшенная трасса железнодорожных путей. Она представляет собой широкую просеку в прекрасном сосновом лесу. Посредине идет железнодорожная насыпь… Была насыпь. На сегодняшний день это место,где была отсыпана дамба, по краям заросла кустами, а на месте самой насыпи на участке около полукилометра, верхний слой изумрудосодержащей породы, на высоту двух метров отгружен и вывезен. На его место завезен и навален мусор. Дальше полотно дамбы, с обеих сторон плотно заросло кустами. А в середине, на том месте, где лежали железнодорожные пути, все изрыто хитниками.

    Сбоку насыпи выкопаны ямы, глубиной от полметра, до двух с половиной. Много ям брошенных, видимо здесь нет нужной породы. В некоторых еще совсем недавно работали люди, порода свежеразбросанная и нет опавших листьев. В некоторых копошатся люди.

    Мое появление их не обрадовало. Мужики, заслышав приближающиеся шаги, разогнулись, хмуро бросили «косые» взгляды и отвернулись, продолжая орудовать лопатой. При беглом осмотре увидел троих.

  На мое предложение поговорить, один бросил инструмент и спешно скрылся за кустами. Подошел к другому работнику, поинтересовался как дела, есть ли успехи или работают до кровавых мозолей и в пустую, назвал несколько фамилий моих знакомых, известных в нашем городе многим хитникам. Разговор более менее завязался. Второй землекоп сидел в своей яме, буквально в пяти метрах и прислушивался к нашему разговору.

    Я объяснил, что собираю материал на книгу, особо секретной информации мне не надо и попросил рассказать что можно. Ну и сфотографировать. Фотографироваться они отказались наотрез, о себе рассказывать тоже не захотели, но на некоторые вопросы ответили.

    Собеседники попались не очень любознательные и общительные, отвечали односложно и не торопились откровенничать. Но постепенно удалось их разговорить. Я рассказал о карьерных камнях, о людях пытающихся выпустить книгу о камнях, которые находят в карьерах Баженовского месторождения. Привел несколько интересных примеров и беседа осторожно потекла…

    Особенно оживленно они высказали мнение, что нужно официально разрешить работы на старых отвалах и поисковые работы, а так же работы по добыче  и поиску золота.

    Когда разговор зашел о камнях и хитничестве,  а так же о местах добычи, к нам подошел второй работник и включился в разговор.

    По возрасту мужикам наверно за сорок. Выше среднего роста крепкого, можно даже сказать, спортивного телосложения, наверно так и должен выглядеть человек занимающийся физическим трудом.

   У одного большие грубые руки (хотя он работал в перчатках), курит, но чисто выбрит, аккуратно пострижен, речь правильная, без мата и на «бомжа» ни как не тянет.

    С его слов — безработный, где работал раньше не сказал. Наш местный житель. Работает здесь недавно, с середины лета, решил попробовать, узнал о месте раскопок от знакомых, да и по телевизору и в газетах этот материал есть, а уж в интернете… По их словам даже рекомендации даны, какой инструмент брать. Все это не раз показывали. А место поисков изумрудов известно всему городу.

    А инструмент остался еще с давних пор: лом, кайла, лопата, емкость для промывки да еще появился совок, для мелкой, очевидно, породы. Раньше подобного у старателей я не видел.

    Цель работ — хочет заработать, если повезет и найдет хороший камень, купить детям квартиру в Екатеринбурге. Да и сам мечтает уехать отсюда. (Все как в анекдоте: фанерки купить, сколотить ероплан и улететь от седа к едреней Фене!)

    Второй про себя ничего говорить не стал. Он вообще слушал молча, сидя на корточках, ухмыляясь и слегка прищурившись, руками перебирая тонкую веточку.

    Про третьего, который ушел, сказали, что он копает ради «спортивного интереса». Мужик работает, есть семья, машина, квартира, но наверно есть какие -то свои цели. Или, как говорят, «на халяву и уксус сладкий».

    В конце разговора я прошу показать добычу или хотя бы ради чего люди идут на подобные «подвиги». Мужики переглянулись загадочно ухмыльнулись, перекинулись между собой какими то своими быстрыми терминами и второй, который прислушивался к нашему разговору, принес и показал два черных блестящих камня, с зелеными кристаллами внутри.

   Камни лежали внутри обрезанной пластмассовой бутылки с водой и спрятана она была под сосенкой и замаскирована обыкновенной травой.

   Ну а что бы сфотографировать, пришлось разговаривать долго. Но все таки договорились.

   И вот на равной и грязной цветной рукавице, два черных сырых камня. На солнце сверкает черная искрящаяся слюда, а в середине сверху, как приклеены несколько светло зеленых кристаллов.

   По словам старателей, камни нужно осторожно очистить, слюду убрать и там внутри, возможно… А эти зеленые кристаллы только для коллекции. Они ценности не представляют, хотя в ювелирных салонах в золотых кольцах есть изумруды и посветлее, ну а размерами, конечно же, намного меньше.

   И в конце мужики хитро улыбаясь проконсультировали: если будете такие камни продавать, скажут что это плохой берилл и будут «сбивать» цену. Ну а когда вас будут судить, это окажутся очень ценные изумруды и срок вам «накрутят»…

   

Второй участок.

 

   Еще один участок активных «добычных» работ находится так же недалеко от города. С одной стороны лес, с другой огороды и тут же современная свалка бытового мусора.

    На этом участке, сегодня относительное затишье. Из многих забоев сегодня работает только один. Определить это можно издалека, по глухому стуку молотка. Работник «плющит» камни. Интересно, какие все таки камни находят хитники, и находят ли вообще что-нибудь?

    Качество камней – вопрос, мягко выражаясь, многогранный или спорный. Для знатоков и специалистов это наверно материал, на который они и внимания бы не обратили. Для коллекционеров светло-зеленые трещиноватые кристаллы в слюдяном сланце производят другое впечатление. А вот на простого человека…

   При посещении «раскопок» с очередной группой любознательных туристов, один из хитников подарил (видимо, понравившейся) девушке (по другому никак невозможно объяснить произошедшее) небольшой образец слюды, с зеленым кристаллом хорошей зеленой окраски.

   Уже в автобусе, разглядывая образец и ковыряя ногтем зеленый камень, многие высказывали мнение, что в ювелирных салонах продаются золотые кольца с камнями намного более светлой окраски.

   Я «подлил масла в огонь», высказав вслух крамольную мысль: какие же на самом деле образцы находят хитники, если вот так спокойно они пожертвовали камень, на внешний вид хорошего качества? Такая мысль промелькнула на лицах многих, кто в тот день посетил место раскопок.

    Медленно двигаясь по верху железнодорожной насыпи осматриваю неработающие раскопки, и визуально оцениваю масштабы проделанной работы. Глядя на «плоды» труда можно попробовать проанализировать и представить количество работающих и их «производственные» успехи.

    Незаконные разработки велись на протяжении метров трехсот. На сегодняшний день большая часть забоев брошена и обвалилась. Высота насыпи здесь в некоторых местах доходит до 10-15 метров. Нижний слой отсыпан из изумрудных отвалов. Дальше идет слой грунта темно коричневого цвета, затем слой оранжевой глины и уже самая верхняя часть, примерно полметра, а где и побольше, это отходы асбокомбината для балластировки путей (все это хорошо видно на фотографиях).

    С технической точки зрения, строителей дамбы можно похвалить. Технология была выдержана, отсыпка велась слоями с естественной прокаткой (уплотнением) автотранспортом. Что на сегодняшнем этапе любого строительства встречается не часто.

    Брошенные работы засыпаны листом и обвалившимся грунтом, сверху кое-где лежат небольшие сосенки, которые успели вырасти на откосах и теперь вместе с обвалившейся породой скатились вниз.

    По поверхности трассы вдоль, как лежали пути, идут трещины. Кое где они небольшие сантиметров 10-15, а в местах где работы оставлены давно, есть и по полметра. Значит, следующей весной, все это будет залито водой и естественно сползет и осыплется.

    На этом участке «рабочих» забоев три. В одном из забоев на остатке кабеля висит бумажка, «занято». В старые времена ставили разведочные, затем заявочные столбы, теперь вот так просто и понятно – занято.

    Рядом с разработкой небольшой стан. На сосенках развешаны, наверно на просушку, спецодежда, рукавицы, курточки, какие то тряпки.

    Тут же рядом стоят два сосуда с водой, здесь наверно проводят промывку. Под деревом лежит металлическая сетка, вырезанная из оплетки воздушного фильтра автомобиля. Рядом несколько куч породы по фракциям. Крупная галька, мелочь примерно до 3-5 мм и слюдяной песок после промывки.

    Отдельно стоит небольшая табуретка, рядом крупный камень, на котором молотком дробят породу и за ним уже промывочные емкости.

    В кустах лежит большой толстый, в приличном с внешнего вида состоянии ковер, наверно в летний период на нем отдыхали или ночевали работники. Рядом еще несколько свежих забоев. В одном оставлена  лопата с короткой рукояткой, что бы было удобно работать в тесном пространстве забоя.

    Осматривая все это и глядя на толщину слоя над головой хитников, остается удивляться. Люди ни чего не боятся, ладно поймают, затаскают, привлекут к ответственности. Но если эта пятиметровая толща, неожиданно осядет на скрюченного человека, в узком пространстве забоя, ни кто тебя уже не спасет, не откопает и за ноги не вытащит.

    И еще одно интересное наблюдение. Все хитники, с которыми удалось поговорить — трезвые, почти все побритые, постриженные, один с аккуратно подстриженными усами. На одном стане валяются пакеты из под молока и сливок(работник на диетическом питании или секта молокан или староверов?).

    На другом стане в пропиленовом мешке куча бутылок из под пива. Зачем, спрашиваю, любители пива? Или за находку каждого камня по стаканчику? Оказалось нет. В бутылках из под пива носят воду из ближайшего водоема.

 

Третий участок.

 

   Копают не только железнодорожную насыпь. На одном из лесных участков, находящихся так же недалеко от города, лесная грунтовая автодорога. Ее грунтовое покрытие в низинах так же отсыпано той же породой из отвалов изумрудной добычи. Сверху все это так же присыпано «балластом», отходом асбообогатительных фабрик.     

   Этот участок  расположен недалеко от одного из пригородных поселков. Доступ сюда не ограничен и люди приезжают даже на машинах. На сегодня здесь работает один человек.

   На этой дороге постоянный работник, я его видел много раз, наблюдал как он работает, неоднократно разговаривал, он меня знает в лицо и знает цели, для каких я задаю вопросы и прошу показать и сфотографировать найденные камни.

    На сегодняшний день хитнику госпожа фортуна преподнесла прекрасный подарок.

    Он без лишних разговоров достал и показал найденные камни, единственное условие: не фотографировать его самого. Об этом мы договорились давно.

    И вот на руке два темных образца облепленных блестящей слюдяной породой, внутри которых якобы могут быть камни хорошего качества. А еще маленький зеленый кристаллик, и если это не бутылочное стекло, которого вдоль дороги не мало, тогда …

    Сам работник с седой головой далекого пенсионного возраста, копает на этом участке давно и делами «каменными»  и «землекопными» занимается боле десяти лет.

    Разговаривал с ним много раз, почему занимается таким тяжелым трудом? В возрасте, когда уже можно спокойно лежать у телевизора на диване. В основном, как он говорит, от нечего делать. Да и пенсия не ахти, только на хлеб да «коммуналку» хватает. А здесь вдруг повезет. Вот сегодня нашел.

   Камни, конечно, не высокого качества, даже за ювелирные не пойдут, а в коллекцию какому нибудь начинающему любителю как раз.

    А дома сидеть и ничего не делать плохо. Здесь на природе свобода, когда погода хорошая — смотри какой лес красивый, особенно сейчас, когда солнце светит. И в каждый период свой, но это понимать надо — он многозначительно поднимает палец.

  Вообще товарищ интересный, почти философ. Мы с ним переговорили на множество тем. При очередной встрече, он мне рассказал свое мнение о фарте.

    Окинув широким жестом результаты работ он сказал: все это по большому счету конечно баловство. Все эти отвалы промыты и перелопачены раз на сто и как промыты?

   На сегодняшний день, мы для чего роем землю? Найти камешек. Но это не основное наше занятие, как говорили раньше, это хобби. Ну не нашли мы ничего — спокойно идем домой, открываем холодильник и потом на диван. Нашли мы камень, не нашли — для нас это особого значения не имеет.

   А вот те, кто много лет назад искали, копали, промывали — они это делали не ради баловства. От результата зависела жизнь, заплатят тебе или нет. Будешь ты и твоя семья вечером кушать и что кушать, так что понимаешь, как они работали. Они не только на совесть работали, от этого жизнь зависела. Они каждый камешек и каждую лопатку земли наверно сквозь свои ладони пропустили, а мы тут что то хотим найти… Понимаешь? Он смотрел на меня, а в глазах свернула озорная искорка.

   А с другой стороны, говорят — фарт. Вот здесь все на сто раз перекопано, промыто, осмотрено, а мы все равно роем, надеемся на этот самый фарт.

   И когда в очередной раз, кто-то находит камень или кристалл или самородок, в том месте, где этого не то что не может быть, его там не должно было быть в теории — вот это и есть фарт.

   И камень этот или самородок на поверхность или сама Земля вытолкнет или Господь, а может Хозяйка или Повелитель Уральских гор подбросит.

   Ты вот копал когда нибудь огород? Каждый год копаешь, вроде на двадцать раз все перекопано, а снова и снов в земле находишь камни. И каждый год их в ведро или выбрасываешь на межу и на следующий год снова камни. Точно так же со старыми монетами. Находил наверно старые монеты, а ведь наверняка и до тебя здесь копали. А все это снова откуда то берется.

   Это не кто объяснить не может, но такое случается, и те кто здесь работает знают это, надеются и ждут — вот это и есть фарт.

   Так то! Он на минутку задумался и мотнув головой повторил: вот это и есть фарт!

   А так, смотри, птицы поют, благодать. Одна вон прилетит, сядет на ветку, смотрит, свистит, поет, вокруг полетает, снова прилетит. Я ей хлебных крошек насыпал, зерна приносил. Она меня уже в лицо знает и я ее тоже.

    — А дома — он махнул рукой – старуха.

    — Что болеет? — спросил я сочувственно.

    — Да нет, ворчит все время, ноет, все не так — он замолчал.

    — Корыто ей новое подавай – сказал я шутливо, но с серьезным выражением лица.

    — Какое корыто?

    — Ну, в «Золотой рыбке», сказка у Пушкина. Сначала корыто, потом дом новый, потом боярыней.

    — Точно! Вот, вот – он улыбнулся – домой приду, точно про корыто ей расскажу.

    Мы еще с ним поговорили о хитнических работах. Он показал, как отбивает камни и объяснил некоторые «тонкости» своего промысла.

    Видишь, порода горная как дерево, идет слоями. Если сланец или слюда — надо замочить в воду, она намокнет и ее легче очистить, иной раз и бить не надо. Вот по слоям то ее и надо колоть, как дрова колют. А если по камню «балдой» да со всего маха, а вдруг внутри камень, он и так в трещинах, а ты его еще и «балдой», все испортишь.

 

Четвертый участок.

 

   Есть разработки и в дальних участках леса. Сюда надо топать около часа. Но это место можно проехать наверно только на современном квадроцикле.

    В лесном массиве, вдалеке от проезжих дорог, вот уже на протяжении почти десятка лет, ведутся работы на месте прииска, существовавшего здесь с ХIХ века. С работниками, занимающимися здесь горными работами поговорить не удалось. Единственный раз, когда застал их на месте, я был в охотничьем камуфляже и с ружьем на плече, мужики при моем появлении «ломанулись» в лес и пропали.

   Впервые я случайно набрел на эти раскопки поздней осенью. Шурф или «дудка», как говорили раньше, вызвала у меня почти восторг. Отвесная выработка, круглой формы на глубину восьми метров, со ступенями в виде винтовой лестницы и в конце деревянная лестница в отвесный колодец. А там на дне, ломик и две лопаты.

   Тогда у меня еще не было цифрового фотоаппарата, а пленочная «мыльница» осталась дома. И я не сумел

прийти в тот сезон, что бы сфотографировать это необычное и колоссальное по местным меркам подземное сооружение.

  Когда я смотрю на эти «катакомбы», которые старатели делают при помощи кайлы и лопаты, я удивляюсь настойчивости и трудолюбию этих людей.    Вручную, «за просто так», выкопать, перенести и потом еще сложить, как минимум десять тонн горной породы…

   Меня часто спрашивают, почему сам не копаешь, хотя знаешь все места старых приисков.

   В ответ я тоже спрашиваю, ты сам то копал когда нибудь? В Армии окопы вручную копал? Нет. Могилы когда нибудь копал? Нет. Вот возьми ради спортивного интереса в скальной породе «пробей» окоп или шурф, тогда и поймешь, почему я не хочу этим заниматься. Пока желающих не нашлось.

   На следующий год уже весной, под действием атмосферных осадков и снега, разработки обвалились и на месте осталась едва заметная воронка.

   В летний период, иногда посещаю эти разработки, но хозяев застать не могу. Каждый год работы видоизменяются. Видимо жила уходит вглубь и работники каждый год меняют направление работ. То закопаются с одной стороны, то с другой.

   Результаты их работы удалось зафиксировать. Выработка глубиной около пяти метров от поверхности и дальше она поворачивает и идет горизонтально. Породы те же суглинок, слюдяной сланец, в виде меняющей свое направление жилы.

   О результатах этих работ сказать трудно. Те же  кучи отбитой породы, блестящая слюда, остатки промытого песка, возможно и результат отрицательный. Но кто же будет десять лет работать с упорством среднеазиатского животного, если все впустую?

 

    Пятый участок.

 

    Есть в нашем районе еще один интересный участок с активными раскопками, который можно отнести к хитникам. С давних пор этот район в устном лексиконе  называли «Цитриновые» копи.

    Расположен он вдоль старой лесной дороги. О существовании этих копей, с давних пор знают наверно все любознательные школьники нашего города.

    Здесь так же бывает много «любителей легкой наживы». Они работают только в летний период, но работаю очень активно и оставляют после себя удивительные «катакомбы», которые не всегда успеваешь сфотографировать.

    Впервые, я обнаружил здесь между большими соснами очень глубокую выработку отвесной конструкции. Она опускалась вниз, как винтовая лестница. Опустившись на глубину примерно 3 метров, дальше не пошел и вернулся назад. Жутковато, когда один и над головой уже не виден солнечный свет.

    Вторая выработка, удивившая меня размерами, располагалась в кустах, недалеко от дороги. В диаметре примерно около 3-х метров. Глубиной метра три. Стены из суглинка ровно отесаны лопатой, вместо лестницы суковатое бревно, по которому видимо и спускались. А внизу в северо-восточном направлении, горизонтальная выработка, диметром около метра. Длина выработки не определена, так как в «конце тоннеля» темно и ни чего невидно. По такой выработке передвигаться можно только на четвереньках и в одном направлении. Залез туда для работы, обратно как рак, только пятиться.

   Когда я осматривал эту выработку, удивился смелости людей здесь работающих. А с другой стороны, видимо «стоит овчинка выделки», что бы так рисковать и  работать в таких условиях.

   В конце сезона около 1 ноября ее уже завалили. На этом участке работали лесозаготовители и при планировке дороги бульдозером ее видимо завалили.

   Разработки  ежегодно возобновляются. Но размеры выработок и место их расположения, каждый год меняются.

 

   Шестой участок.

 

    Существует еще много мелких участков, где работают старатели или землекопы. Мы посетим участок, где на протяжении нескольких лет активно  работали золотоискатели.

    Небольшая таежная речка находится в 10 минутах езды от города. Попасть сюда не проблема, для тех у кого есть свой транспорт, но только до кромки леса. Дальше пешком по лесу, так как лесная дорога разбита лесовозами.

    Недалеко от города протекает небольшая таежная речка. Которых в нашем районе много. Практически на каждой речке в ХХ веке велись золотодобычные работы. Но именно здесь в конце ХIХ века и до средины ХХ работали старательские артели по добыче золота. В дореволюционный период на этой небольшой и ни чем не примечательной речке было несколько золотодобывающих приисков, но на сегодняшний день все заброшено. Берега речки поросли могучими стройными соснами. А бывшее место работ, отвалы горной породы все поросло сосновыми деревьями толщиной около 30 – 40 см.

    Информация о работах на золоте в этом районе получена от старожилов нашего города, чьи родители работали здесь. Более подробные данные, о владельцах, численном составе артелей, количестве добытого песка или механизмах применяемых на приисках, пока отсутствуют.

    А вот местоположение старых приисков видимо известно многим. И не удивительно, работы велись до 60-х годов ХХ века.

    Пройдя вдоль небольшой лесной речки и осмотрев масштабы выполненных работ, можно предположить, что золотодобытчики не зря трижды переносили русло лесной речки и перекопали все берега, а так же низинки и мелкие ключики впадающие в речку.

   Со всех сторон горы перелопаченной породы, уже поросшие сосняком, обвалившиеся шурфы-дудки, горизонтальные подкопы в крутых берегах, отвалы промытой породы.

   Двигаясь целенаправленно в известный район, и приходим на место где работали современные старатели. В прошлом году в этом районе я встретил двух человек. Разговора не получилось, мужики оказались подозрительными и вздорного характера.

   Людей мы сегодня здесь не застали. Но приготовленные деревянные лотки, для промывки песка, на месте. В укромном месте спрятан инструмент, Инструмент все тот же что и много лет назад. Кайло, лопата, небольшой лом и пара ведер. На дереве развешана рабочая одежда и белая клеенка, которую возможно использовали для защиты от дождя.

   При более внимательном изучении места работ прихожу к заключению, что раскопки брошены.

   Порода, которую «лопатили» старатели присыпана опавшими листьями. Инструмент «слегка» подернут ржавчиной. На месте где раньше был устроен шалаш, ни консервных банок, ни бутылок, не свежих окурков. Угли в кострище старые, почти развалившиеся от влаги и присыпаны листвой.

   На этом участке работ мне конечно хотелось встретиться с работниками и поговорить. Вопросов у меня много и один из вопросов, чисто потребительский или шкурный, покажите результаты своего труда.

   Ради чего люди работают в лесу, кормят клещей, комаров и паутов. Есть ли смысл вообще?

   Глядя на остатки работ, вспоминается прошлогодний случай. В один из весенних дней, когда еще нет листвы на деревьях, мы пришли сюда с группой взрослых туристов. Осматривая разработки, заметил в середине речки, выступающий камень округлой формы, приличных размеров.

   Привлек он меня необычным желтым блеском. На выступающей над водой поверхностью, на камне включения металла желтого цвета, скорее всего пирита. Отполированный водой пирит, светился на солнце золотым цветом.

   Увидев камень, туристы спросили что это? Невозможно было удержаться, да бы не сказать, что это возможно золото. Экскурсионная, как и рекламная деятельность, подразумевает небольшую долю преувеличения и создания определенного ареала таинственности и загадочности. Пришлось сказать это с серьезным выражением лица.

   Приехав на это место осенью, я вспомнил о камне и решил рассмотреть его поподробней и основательно  по фотографировать. Но камня на месте не оказалось…