Рубцов Н.Ф. Из охотничьих дневников. «Ожидание». «Открытие весеннего сезона»

Ожидание.

22 марта 1934 г. Сегодня ещё стоит мороз и снегу кругом на аршин, но уже всё чаще и чаще ведутся у нас разговоры, в которых через одно порядочное слово обязательно услышишь: «Глухаришко, косачишко, селезнишко, вальдшнепишко, ружьишко, рюкзачишко, лес, избушка и т. д. и т. п. И уже от одного простого смакования этих слов радостно замирает сердце. Распалённый разговорами, подходишь к окну и всматриваешься вдаль: туда, где синеют леса. Перебираешь в памяти все места, которые посетил во время охоты. И, господи, боже мой, сколько их красивых, привольных.

Если вдруг придётся уезжать из Асбеста, то очень будет жаль именно эти угодья, хоть сфотографировать что ли их на долгую память. В других местах, пожалуй, не сыщешь избушку на берегу Пышмы – ведь не избушка, а мармелад. Или избушка на «Пещерке»? Ну-ка пойди, найди такую в другом месте. А барак в Косулинской даче, а Ильинский хутор, Рефт, Талицкое озеро? Да, если перечислять – бумаги не хватит! 18 и 19 марта хорошо таяло. В два дня поубавило снегу порядочно, но теперь всё застыло. Интересно, куда и когда будет нынче наш первый выход? В прошлый год ночевали в лесу с 17 на 18 апреля, в позапрошлый год – с 23 на 24 апреля.

Нынче, если откроют осеннюю охоту – за глухарями не пойду. Это почти безнадёжное дело. Поднажму лучше на утчёшек. да на вальдшнепов. И ходьбы меньше и завсегда с мясом. А за глухарями-то ходи да ходи, Убьёшь его, а он ещё вшивый. И вообще «зелен виноград» Есть, правда «которые понимающие» — долбят их вёснами-то, но только не все. Нам всё что- то мешает. То глухари не играют, то играют — так мы спим.

8 апр. 1934. Сегодня, значит, 8-е апреля, а снег почти весь целый. Если так будет таять – в аккурат к Петрову дню выйдем на охоту. Так бы взял бы да убавил дней, чтоб ждать меньше. Больно уж муторно это ожидание. Только разговорами себя и тешим. А тут ещё чёрт снегу даёт – пролетает мало-помалу, но каждый оттаявший бугорок рассматривается как очередная победа на нашем охотничьем фронте.

20 апр. 1934. Погода стоит с точки зрения охотников отвратительная. Судите сами: 16-го и17-го был снег, 18-го немного подтаяло. Ну а что касается 19-го и сегодняшнего дня – собачий холод, сплошное безобразие. Вот при такой обстановке и поохоться. А время идёт, сегодня уже 5-ый день, как открылся сезон, а мы ещё в лесу не бывали. Моё предположение – ударить по уткам, кажется, не сбудется, опять из-за поздней весны. На озёрах ещё снег и не известно, когда он уберётся, а потом не надо забывать, что под снегом аршинный лёд – попробуй-ка его растопить. Утки, как известно, воду любят. Не будут же они подобно «челюскинцам» на льдине жить.

В груди уже жжёт от нетерпения и руки нестерпимо чешутся, предвкушая близкие выстрелы. Во сне каждую ночь бью уток и вальдшнепов (хорошо бы сон в руку). 23-го всё равно пойдём, уж тут хоть камни с неба, а пойдём. Сколько же терпеть? С дробью нынче плохо. Придётся бить по выбору. Например: летит глухарь. Сначала нужно прикинуть в уме: вес, возраст, семейное положение и т. д. И уж только когда все доводы будут «за» — тщательно выцеливать ему под девятое ребро и стрелять. А то может получиться, что стрельнешь его, а он «тошшой» и весит меньше чем заряд дроби. Придётся в конце сезона штукатурными гвоздями стрелять. А ведь было такое, хорошо помню. Гвоздями, не гвоздями, а дробью сечкой, не катанной, я стрелял. Пальнёшь, бывало и слышишь, как дробины летят и песни поют на все лады. Хорошее, между прочим, время было, (19-й, 20-й года) беззаботное.

Открытие весеннего сезона

24 апр. 1934. Наконец я открыл сезон и с неплохими результатами…, но лучше всё по порядку. Вчера втроём после работы пошли по давно знакомой дороге через трассу, возле Пещерного болота по квартальной, которая делит 78-й и 79-й кварталы.

Предполагали дойти до дальнего тока, но снег нас не пустил (вернее мы сами его испугались) дальше избушки на речке Пещерной. И кто бы мог предполагать, что в лесу столько снега – когда на руднике его почти уж нет. До трассы шли и радовались — нет снега, а когда начали продвигаться дальше – будто кто-то холодный компресс на голову положил. Сразу начали остывать наши горячие желания.

Так или иначе, до избушки мы добрались и тут же фактически открыли сезон, пальнув по уткам. Решили ночевать в избушке, чтоб утром двинуться по речушке вниз и дальше вверх по Рефту. На охоту я ходил в резиновых сапогах. Очень остроумное достижение эти сапоги. Единственное опасение – это чтобы через верх не налить.

Ночёвка удалась на славу. В избушке тепло – спали раздетыми. Утром, часов в шесть пошли подле «Пещерки». В одном месте остановились, чтобы умыться и тут я в лёт убил глухаря. Бедняга, очевидно, летел с тока.

Не доходя до Рефта, примерно с километр, на левом берегу «Пещерки», отдохнули в избушке. Хорошая избушка. Построили её для сторожа, который караулил тут сено Райздравотдела. На Рефту, у золотоискательской избушки убил утку. Стрелял метров за 80. Упала на другую сторону – достал. От Ильинского кордона пошли прямо домой. День был замечательный. Грело здорово. Я это почувствовал сильнее всех, так как ходил в полушубке.

Рефт и «Пещерка» уже сильно идут. На озёрах ещё снег, по Щучьему, например, всё ещё ходят.

Н. Рубцов
(Редактировал: В. Н. Рубцов – 2014 г.)