Сухарев Юрий
Сухарев Ю., Власов В. Маргарита (К биографии М.В.Имшенецкой)
I
Мало кто-то называл ее писательницей при жизни. Первой ее публикацией (документально подтвержденной) был очень короткий рассказ «Пятиминутный Станиславский», напечатанный эмигрантской газетой «Русская мысль» в номере от 27 мая 1961 г[1]. Газета тогда выходила в Париже. А Маргарита жила в Сан-Франциско (США) и ей шел 79-й год.
Этот же рассказ, но под названием «Мое пятиминутное знакомство с Константином Сергеевичем Станиславским» вошел в Альманах № 2 кружка поэтов и писателей «Литературные встречи» (шт. Калифорния) в 1973 г[2]. Это уже после смерти Имшенецкой. В альманах под номером один (1971 г) были помещены ее рассказы «Прелюд №1» м «Прелюд №2»[3]. Маргарита это издание застала живой.
В 2012 году одно российское издательство включило все три названных рассказа, (прибавив и четвертый, под названием «Памятка»), в книгу «Праздник молодости», главным произведением которой была повесть Имшенецкий «Российский Алтай». Надо сказать, что все четыре рассказа (скорей – этюда) легко уместятся на двух страничках, настолько они коротки.
Первая публикация М.Имшенецкой
Но открытием этого автора для российского читателя была книга «Забытая сказка». Жанр произведения можно назвать романом. В начале 2000-х его напечатали несколько издательств, а в 2009-м году – «Роман-газета». Книга заинтересовала читающую публику и получила хорошие отзывы.
Вот обращение к читателю автора, Маргариты Имшенецкой.
«Моя книга может показаться сентиментально-наивной, не соответствующей требованию времени и теперешних настроений. Но она — ни что иное как некий сколок мирной жизни благоденствующей страны. Это жизнь одной из тысячи семей, тех давно ушедших „дворянских гнезд», в моей дорогой «Боярыне России», которой больше нет. Души людей искалечены. Они русские — и не русские. Для меня это новая заграница.
Рассеянная по свету русская миллионная эмиграция стареет, вымирает… А молодое поколение, воспитанное в Америке, Франции, Бельгии и по всем частям света разбросанное, по высшим ли соображениям их родителей (или кого?), за весьма малым исключением, совсем не говорят по-русски и не знают своей Православной веры. Как родители, так и дети совершенно не интересуются ни прошлым, ни настоящим, ни будущим России.
Грустно, словно присутствуешь при погребении всего национального и наблюдаешь, как тяжелая дверь захлопывается за Святой Русью, отходящей в вечность.
А кто может сказать, какова будет новая эпоха, которая идет, наступает не только для России, но и для всего человечества? Кто? Кто знает?»[4].
Маргарита
Россия, Урал, Любовь – вот, пожалуй, главные слова «Забытой сказки». Старая добрая Россия. Седой Урал со звонкими морозами и скрипучим снегом. Любовь — чистая, взаимная, несчастная…
В предисловии к российскому изданию книги «Забытая сказка» говорится, что она вышла в свет по благословению митрополита Монреальского и Канадского Виталия. Владыка Виталий (Устинов) был на Канадской кафедре с 1957 г по 1986. При епархии была типография, где печатались брошюры, журналы и книги. Возможно, там книга Имшенецкой и была напечатана впервые каким-то ограниченным тиражом. Но это только предположение. В библиографиях писателей Русского Зарубежья роман «Забытая сказка» (да и само имя автора) не найдены.
Надо сказать, что Маргарита Имшенецкая нигде не называет роман автобиографическим. Автобиографичность выявляется при анализе канвы романа и известных фактов жизни автора. Но «от сех, до сех». Писательница вольна в изложении судьбы главной героини и этой волей пользуется, смущая тем исследователей, наводя их на «ложный след».
II
Уже около 10 лет мы пытаемся поднять подлинную биографию Маргариты Лукашевич (Имшенецкой). Пока мы знаем её лишь в некоторой степени.
«Автобиографичность» романа плохо помогает. Во-первых, есть та самая художественная «девиация» от реальной линии судьбы. Во-вторых, писательница многое шифрует. В-третьих, она сама почти ничего не знала о своем происхождение, и в этом, кстати, сознавалась на страницах романа.
Размах художественного вымысла писательницы не ограничивался литературными произведениями, но проникал и в казенные бумаги. Год рождения в различных иммиграционных документах ей указывался разный – 1883, 1884, 1888 и 1889. В документах о ее смерти и на надгробной плите записан 1883 год. Эта дата согласуется более-менее и с канвой романа.
Место рождения, указанное в тех же документах, — Пермь (в одном случае) и в трех случаях Екатеринбург. Но из подтекста же «Забытой сказки» следует, что её отец (значит, и семья) проживали в это время в одном из губернских городов средней полосы России.
Авторами этой статьи были просмотрены метрические книги всех церквей Перми и Екатеринбурга за целое десятилетие, однако запись о рождении Маргариты «как в воду канула». Зато обнаружили метрики о рождении ее умерших в младенчестве сестер – Манефы (1873 г, Пермь)[5] и Ольги (1876 г, Екатеринбург)[6]. От «отчаянья» сделали предположение, что писательницу у купели назвали Манефой, но в жизни именовали Маргаритой…
Наконец, запись нашлась там, где её никто не ожидал.
«Нижнетагильский завод. Метрическая книга Введенской церкви. 1883 г. Январь. Родилась 6-го, крещена 9-го. Маргарита. Родители: Потомственный дворянин Виктор Домиников Лукашевич и законная жена его Глафира Степанова. Отец католического, а мать православного вероисповедования. Восприемница: провизора Александра Константинова Белова жена Ольга Эмилиева. Таинство совершали священник Иоанн Петров Флавианов и диакон Иоанн Дмитриев Попов».
Русская писательница Маргарита Викторовна Лукашевич (в замужестве Имшенецкая) родилась 6 (18 по н.с.) января 1883 года, в праздник Крещения Господня, на Урале, в Нижнем Тагиле. И по рождению, и по происхождению, и по литературной тематике она писательница уральская.
Здесь, на Урале, состоялось и венчание ее родителей. Запись от 11 февраля 1973 года по метрической книги Всех-Святской церкви г. Перми. Отставной юнкер 5-го пехотного Калужского, Его Императорского Величества Императора Германского и Короля Прусского, полка Франц Виктор Кисман Домиников сын Лукашевич, римско-католического вероисповедования, первым браком 23 лет .
И чиновническая дочь девица Глафира Стефанова Бочкова, православного вероисповедования, 16 лет.
Поручители: по жениху Канцелярский Служитель Яков Петров Бочков и Чиновническая жена Александра Егорова Брикнер, по невесте Канцелярский Служитель Ефим Стефанов Бочков и вдовая Титулярная Советница Мария Демидова Бочкова.
Таинство совершали священник Иоанн Будрин и диакон Павел Кадочников[7].
Обращает на себя внимание такая деталь: все поручители, по сути, представляют сторону невесты. Яков Петрович Бочков – брат отца невесты[8]. Александра Брикнер – жена сослуживца Якова и Ефима Бочковых, коллежского регистратора Алексея Иванова Брикнера. Ефим Бочков – брат невесты[9]. Вдова Мария Бочкова – тоже понятно, с какой стороны.
Не было у Виктора Лукашевича в Перми ни родственников, ни сослуживцев, ни друзей. Никого не было, кроме юной Глафиры, ради которой он оставил военную службу, пошел наперекор своей семье. Здесь мы должны поверить «Забытой сказке». Героиня (по сути, Маргарита Имшенецкая) узнает подоплеку женитьбы родителей: брак отца был неравный, но самое главное, что невеста была не полька, а русская. «Вся семья [отца] была против этого… он был лишен своей доли наследства, и все родные его, как один, отказались от него».
«По окончании военного училища, отец, по желанию родителей, вступил в Его Величества Лейб-гвардии Гусарский полк. Одновременно он встретился с моей матерью и решил жениться. Но, служа в таком привилегированном полку, это было очень трудно сделать, даже невозможно. Кажется, требовалось разрешение, чуть ли не самого Государя, отец был очень молод, а можно было жениться не раньше двадцати восьми лет. И вообще было много «но». Вышел он из полка с большими трудностями и тотчас же женился».
В целом эта информация из романа хорошо согласуется с тем, что мы знаем о семье Лукашевичей. Название полка, правда, приведено неправильно, но это не важно. Военное училище также требует подтверждения – юнкером можно было стать и после гимназии.
III
Отец невесты, Стефан Петров Бочков, родился 29 апреля 1824 г на Дедюхинских соляных промыслах Пермской губернии в семье унтер-шихтмейстера Петра Максимова Бочкова[10].
В официальной хронике находим Стефана в 1852 году, т.е. в возрасте 28 лет. По Министерству внутренних дел определен уволенный от службы коллежский регистратор Степан Бочков канцелярским чиновником в Чердынский земской суд[11].
Скоро он назначается столоначальником в тот же суд, а в 1854 г переводится канцеляристом в уездный суд Чердыни, где через месяц опять возвышается до столоначальника[12].
1854 год оказался для Стефана Бочкова насыщенным событиями. Из столоначальников его тут же перебрасывают на должность смотрителя Чердынского тюремного замка, а через несколько недель задвигают в письмоводители к становому приставу[13].
Видимо он такое назначение не принимает, и в дальнейшем (с 30 лет!) числится как отставной коллежский регистратор. Чем жил – непонятно. Как его дочь повстречалась с дворянином Лукашевичем — тоже непонятно. В книге Маргарита пишет, что ее родители повстречались в Петербурге.
Жену Стефана Бочкова (бабушку Маргариты) звали Манефа Григорьевна[14]. Жену же Петра Максимова Бочкова (мать Стефана, бабушку Глафиры и прабабушку Маргариты) звали Анной Федоровной[15].
Максим Леонтьев Бочков (прапрадед Маргариты) умер в 1815 г 8 января на Пыскорском заводе Соликамского же уезда Пермской губернии в звании канцеляриста в возрасте 40 лет[16].
Надо сказать, что у Глафиры Стефановны, кроме брата Ефима (о котором говорилось выше) была и сестра Анастасия[17]. Родилась она в 1858 году[18]. При крещении в ноябре 1873 года Манефы Лукашевич, Анастасия была восприемницей. В семье Стефана и Манефы Бочковых рождались и другие дети (Николай, 1854 г.р.[19], умер в тот же год; Константин, 1860 г.р.[20], судьба не известна). Все они родились в г. Чердыни Пермской губернии.
Таким образом, мы доказали, что происхождение писательницы по линии матери «насквозь» уральское, из служителей казенных горных заводов.
Героиня романа сообщает, что никогда не встречалась с родственниками матери, в том числе с дедом и бабушкой. Да и сама мать проходит по роману таким «персонажем без слов», ничего не решающим, любящей мужа и подчинявшейся мужу, после его смерти – дочери.
Может быть, неравный брак тому причиной? Может быть.
М.Имшенецкая, «Забытая сказка»: «Вы, конечно, обратили внимание на мое преклонение, любовь, обожание к отцу и полное умолчание о матери. Перед ней я испытываю великую вину, и на ее могилу я также всегда несу цветы, цветы печали и постоянного покаяния./…/ Я поняла, что мать стыдится и скрывает свое обожание, беспредельную любовь и преданность отцу и свою религиозность, и еще она буквально замыкалась, умолкала перед своей умной, своенравной, властной дочерью».
Глафира Лукашевич с Алексеем Имшенецким (сыном Михаила Имшенецкого) на заимке Маргаритино, кормят цыплят. 1918 г.
Косвенно о положении матери в реальной семье Лукашевичей свидетельствует такой факт. Маргарита не знала года рождения Глафиры (своей матери), указав в справке о смерти 1860 г.р. Получилось, что Глафира вышла замуж и родила в 13 лет… Не смогла будущая писательница и указать в соответствующей строчке справки имя матери Глафиры (своей бабушки). Умерла Глафира Стефановна 18 июля 1936 года в Сан-Франциско в возрасте около 80 лет.
«За кого вышла замуж моя бабушка, мать моей матери, и кто был ее муж: крестьянин, мещанин, дворянин — не знаю. Какое образование получила моя мать — не знаю. Когда, где и как отец встретился с матерью — не знаю».
Мы, к счастью, кое-что знаем и делимся этим с вами…
IV
Сложнее с ее отцом. То, что он потомственный дворянин, отражено в записях метрической книги при рождении дочерей. Это мы принимаем, как факт. Маргарита в «Забытой сказке» сообщает, что отец её из семьи видных польских аристократов, предки Лукашевичи служили в морском, де, флоте, на адмиральских должностях.
Да, было несколько польских дворянских родов Лукашевичей. Вообще, польская шляхта была многочисленной. В 1853 г к ней относилось 220 573 человек, и не во всей Польше, а только в 5 её губерниях, около 5 % населения. Основная масса шляхтичей в начале 1860-х годов не владела крепостными, а занималась обработкой небольших участков земли или трудилась по найму.
Лукашевичи не выглядят какими-то аристократами на этом фоне, а лишь одними из многих. Аристократия — это княжеские, графские титулы. Ничего этого у Лукашевичей нет. Не найдены среди них и адмиралы. Нет фамилии Лукашевичей и в алфавитном указателе Польских дворянских родов Гербовника дворянских родов Царства Польского, 1853 года издания[21].
Маргарита Викторовна именует польских родственников отца магнатами. Опять не находим тому никакого подтверждения. Впрочем, служба отца юнкером в престижном полку говорит, что родители были более-менее состоятельными и дали сыну какое-то образование, как минимум он окончил гимназию.
Обучение его после женитьбы в Железнодорожном институте и Академии живописи не подтверждается списками выпускников за соответствующие годы.
Служба его по железнодорожному ведомству (так сообщается в «Забытой сказке») в одном из губернских городов Центральной России также не находит подтверждения в многочисленных адрес-календарях губерний и списках личного состава железных дорог.
Если нахождение семьи Виктора Лукашевича в 1873 году в Перми может объясняться тем, что здесь жили родственники Глафиры Стефановны, то их пребывание в Екатеринбурге (1876 г) и Нижнем Тагиле (1883 г) явно связано со службой главы семьи.
С 1875 по 1878 годы велось строительство Уральской горнозаводской железной дороги Екатеринбург-Пермь. Дорога проходила через Нижний Тагил – Кушву — Чусовую. До 1885 (по другим сведениям до 1887) года УГЖД управлялась частными владельцами.
Совокупность информации из «Забытой сказки» о железнодорожной службе отца героини с данными о географии проживания семьи Лукашевич наводит на мысли о причастности Виктора Доминиковича к УГЖД. То, что дорога была частной, как-то объясняет отсутствие его фамилии в справочниках и адрес-календарях — туда включали главным образом государственных служащих.
По версии Маргариты Викторовны умирает отец около 1901 года. Запись о смерти также не найдена в метрических книгах католических церквей Перми и Екатеринбурга.
V
Итак, о детских годах Маргариты Лукашевич мы знаем только по ее роману. Проживала ли семья тот период в Средней России или на Урале – точно не установлено. Домашнее обучение, учеба в консерватории — все пока на ее совести. Консерватории в то время были только в Москве и Петербурге, но не в губернских столицах, поэтому скорее она обучалась в каком-то отделении Русского Императорского музыкального общества (такие в больших городах существовали).
Маргарита
Героиня романа описывает обстановку «уютного особняка в большом губернском городе, в средней полосе России», где она проживала до 22 лет. Семья была обеспеченной, мягко говоря. Имелось, де, несколько человек прислуги.
Можем мы безусловно перенести этот антураж на подлинную биографию писательницы?
Думается, нет. Звание дворянина (лишенного, к тому же, наследства), чин юнкера (подпрапорщика) – в конце 19 века не являлись гарантией зажиточного бытия. Виктор Лукашевич начинал все с чистого листа. Двигаясь по карьерной лестнице, где-то вверху этой лестницы, он бы смог обеспечить семью на уровне, описанном в «Забытой сказке». Но это со временем. Да и проявлений его карьерного успеха мы найти не можем, при всех стараниях.
Видимо здесь Маргарита Викторовна включила свою фантазию. Впрочем, она имела право – это роман, а не мемуары. Отсюда в книге такое, не свойственное аристократам, внимание к мелочам быта. «Набросив на руку палантин из серых песцов с проседью, я вошла в зал». Или: «Я вышла, достала из буфета вина, в леднике нашла крепкого бульона, холодной дичи, ветчины».
Фактические сведения о ней мы имеем, начиная с 1906 года, когда она «засветилась» в качестве доверенного лица В.М.Имшенецкого при продаже уральских приисков.
В наше повествование включается Владимир Имшенецкий. Дальше он будет сопровождать Маргариту до самой своей смерти.
В.М.Имшенецкий
Героиня случайно знакомится у московских друзей с семьей одного золотопромышленника с Урала. «Мы друг другу настолько понравились, что в первый же вечер нашего знакомства я охотно приняла их приглашение провести весну, или сколько мне понравится, у них на приисках, в лесах Урала»[22].
Это по тексту романа. Есть предположение, что реально семья Лукашевич познакомилась с Имшенецкими (их род был многочисленным и мобильным) еще в тагильский период.
Во всяком случае, описанная в повести «Российский Алтай» поездка на асбестовые прииски этого региона, явно состоялась раньше 1906 г и прямо связана с Имшенецкими.
В 1899 г компания «Уралит» заинтересовалась асбестом Горного Алтая, обнаруженного в 1895 г в отрогах Терехтинского хребта геологом Астафьевым. Была отправлена специальная разведочная экспедиция под руководством геологов Горавского и Вейденбаума . Геологам «Уралита» удалось найти асбестовые месторождения в нескольких местах по Терехтинскому и Катунскому хребтам. Однако вкладывать деньги в добычу асбеста в далеких Алтайских горах компания не решилась.
Председателем правления и директором-распорядителем «Уралита» был старший брат Владимира Михайловича, Александр Михайлович Имшенецкий (23.8.1855 — ок. 1905).
По тексту повести «Российский Алтай» героине в период поездки 20 лет. Переведя это на подлинную биографию писательницы, получится 1903 год. Это согласуется примерно и с хронологией изыскательских работ «Уралита» на Алтае.
Неординарная биография В.М.Имшенецкого неплохо изучена и в данной статье нет смысла ее приводить полностью[23].
В 1906 году Маргарита гостила на золотых приисках, принадлежащих семье этого горнопромышленника и оставила свои воспоминания в «Забытой сказке». Главным образом золотосодержащие копи Имшенецкого находились на притоках реки Пышмы (рр.Грязнуха, Каменка, Рефт)
После смерти А.М.Имшенецкого расстроилась деятельность компании «Уралит». Асбестовые прииски и кое-какие золотые прииски, принадлежавшие «Уралиту» и его аффилированным лицам, приходится продавать. Этим занимается В.М.Имшенецкий, как представитель фирмы на Урале. В качестве доверенного лица при сложных комбинациях привлекается Маргарита Викторовна.
15 ноября 1906 года в Горное правление подано «прошение дворянки М. В. Лукашевич, проживающей в Екатеринбурге по главному проспекту в доме Пале – Рояль о покупке от барона Кусова и о продаже В. М. Имшенецкому Софийского прииска»[24]. Сделка была совершена.
Строго говоря, Маргарита не должна именоваться дворянкой, а лишь дочерью дворянина, что не одно и то же. Место ее проживания – гостиница Пале-Рояль, принадлежащая В.М.Имшенецкому.
Еще один документ.
«Екатеринбург, 26. 02.1907 г.
Доверенная потомственного дворянина В. М. Имшенецкого дворянка М. В. Лукашевич и дворянин П. О. Корево, заключили договор о нижеследующем. Я, М. В. Лукашевич продаю П. О. Корево, принадлежащие доверителю моему Имшенецкому следующие прииски: Софийский асбестовый, находящийся в Берёзовской даче; Речной золотосодержащий, находящийся в Каменской даче между приисками Казанским, Петро-Павловским, Софийским, Алексеевским, Владимировским на местности бывшего Николаевского прииска, ныне свободного; Маргаритинский золотосодержащий, находящийся в Каменской даче за широтой Петро-Павловского и Александровского приисков – ценою в 36 тыс. руб.»[25].
Обратим внимание на название золотосодержащего прииска. Открыл его В.М.Имшенецкий 8 февраля 1906 г[26]. Как вы думаете, в честь кого он был так назван?…
VI
Очевидно, (этому не противоречит и контекст романа), с 1906 г Маргарита Лукашевич проживала в Екатеринбурге. «Забытая сказка» повествует, что после посещения приисков некий Иван Иванович (возможно, реально это был Петр Иванович Ковылин, брат жены Имшенецкого) показал ей местность вблизи реки Северки, которая очаровала будущую писательницу и подвигла ее построить здесь усадьбу.
Сама она строила, или на деньги Имшенецкого, мы точно не скажем. К 1918 году здесь было вполне обустроенное жилье, но об этом ниже.
На культурном и общественном поле Екатеринбурга присутствие Маргариты Лукашевич заметных следов не оставило. Проявила она себя в 1914 году, на волне патриотического подъема, вызванного войной.
Когда в 1914 году екатеринбургская газета «Уральская жизнь» вышла с новостью о том, что Германия начала войну с Россией, над манифестом императора уже красовалось огромное объявление «С разрешения господина губернатора открыт приём пожертвований и материалов для заготовки белья раненым воинам Русской армии. Для этой цели предоставляется рукодельная мастерская М. В. Лукашевич… адрес: Екатеринбург, Главный пр., магазин «Детский мир»[27].
Магазин «Детский мир» находился в том доме, где размещалась принадлежащая Владимиру Имшенецкому гостиница «Пале Рояль» (Главный проспект, 38). Опять признак того, что Маргарита Викторовна и ее рукодельная мастерская находились под теплым крылом Владимира Михайловича.
Война, которую в разное время называли Германской, Мировой, Империалистической, Великой…
У героини «Забытой сказки» Татьяны война забрала любимого… Видимо, Маргарита не придумывала историю любви, она её достала ее из глубины своего сердца и памяти….
18 августа 1917 г в Алексеевской церкви села Ново-Алексеевское Екатеринбургского уезда совершалось венчание молодоженов, прапорщика 109-го запасного пехотного полка Александра Николаева Половникова, 24 лет, и дочери потомственного дворянина девицы Ольги Владимировны Имшенецкой, 25 лет[28].
Сама свадьба проходила у разъезда Хохотун, на речке Северке, в местечке, получившем название Маргаритино. Еще один знак внимания В.М.Имшенецкого своей протеже – Маргарите Викторовне? Опять мы понимаем, чьим именем названо поселение…
И на венчании, и за свадебным столом была Маргарита. Осталось и общее фото в притворе храма. На ней и она, широко улыбающаяся…
Что думалось ей в те минуты, когда она радовалась чужому счастью? Она одинока, Любовь – только в душе и памяти. Ей 34 года. Идет война. Впереди – революция и еще одна война, гражданская. Ни она, ни молодые, ни гости, — не знают, что через три года они будут рассеяны по телу Земли – далеко, далеко от этих благодатных мест.
VII
Следующие сведения получаем от Владимира Аничкова, из его книги «Екатеринбург-Владивосток»[29]. Это, между прочим, реальные мемуары.
Летом 1918 года состоятельным екатеринбуржцам лучше было где-то укрыться. Семья Аничкова приняла приглашение Владимира Имшенецкого и схоронилась на его заимке.
Вот описание этой усадьбы. «Заимка состояла из тридцати — тридцати пяти десятин земли, очищенной от леса. Разработанной, пахотной земли было не более двух десятин. Сама усадьба была расположена на берегу небольшой горной речки Северки, бурной весной и почти пересыхавшей летом. Усадьба состояла из небольшого, но очень уютного дома и только что выстроенного флигеля. Предполагалось выстроить и свою электрическую станцию. Хутор находился в двухстах саженях от разъезда Хохотун Пермской железной дороги и от самой станции отделялся узкой, но очень высокой скалой, состоящей из груды валунов, коих на Урале так много». Сегодня это поселок Северка.
Это заимка Маргаритино. Маргарита Викторовна здесь тоже проживала, когда удавалось урвать время от своих городских занятий. Летом 1918-го свободного времени было много – «её «верные» приказчицы, образовав совет рабочих, захватили магазин, писали на неё доносы, и совдеп угрожал крупным штрафом».
В книге «Забытая сказка» эта усадьба занимает видное место в повествовании, как детище героини и ее любимое жилище. Хотя название «Маргаритино», которое приводит Аничков, может говорить, что Маргарита здесь имела долю собственности, а может и оформлена усадьба была на нее, но из текста и контекста Аничкова четко следует, что Имшенецкие здесь были хозяевами, а не квартирантами.
Впрочем, разговоры об имущественной принадлежности отвлекают нас от драмы последних дней дворянского гнезда. Уральского дворянского гнезда…
По счастью остались фото усадьбы. Чудесным образом снимки дошли до нас. Дело в том, что В.М.Имшенецкий увлекался фотосъемкой. В книге Аничкова приведена сделанная Владимиром Михайловичем фотография Великого князя Сергея Михайловича, смиренно ожидавшего весной-летом 1918 г своей участи в съемной квартире Аничкова. Великий князь будет убит в Алапаевске тем же летом, а фото осталось…
Усадьба, луг с косцами, электростанция на Северке. На одном из фото – Ольга Имшенецкая рядом с крупной собакой, на заднем плане – её мать Елена Ивановна. Картинки той жизни, о которой тосковала Маргарита на чужбине. Те кадры памяти, которые и побудили к написанию «Забытой сказки»…
Жизнь на заимке в июне-июле 1918 г хорошо описал В.Аничков.
В период, когда Аничковы поселились на заимке Маргаритино (с июня 1918 г), скрываясь от большевистских преследований, здесь проживали оба сына Имшенецких (тридцатилетний Владимир и Борис 21 года) и дочь Ольга (25 лет) – уже замужняя и беременная (носила фамилию Половникова), а также Елена Ивановна (супруга хозяина). Заезжал туда и, как писал Аничков, «дядюшка Имшенецкого, Ковылин, с сыном». Конечно, не дядюшка, а брат Елены Ивановны, Петр Иванович Ковылин. Про Маргариту Лукашевич говорилось выше. Видимо, с ней была и мать Глафира Стефановна .
Со здоровьем Елены Ивановны было не в порядке. «Особенно затруднительно было положение Имшенецкого — его старуха жена была без ног».
Сорокасемилетнему Аничкову жена 60-летнего Владимира Михайловича (вряд ли она была старше его) казалась старухой. Вероятно, такой её сделала болезнь.
После одного из обысков дочь Имшенецкого Ольга «так напугалась прошедшего обыска, что слегла. У неё начались преждевременные роды, и её увезли в город к акушеру. Ребёнок родился мёртвым, и поправлялась Ольга очень медленно».
Периодически мужчинам приходилось прятаться в лесу – красные частенько совершали наезды на заимку. В.М.Имшенецкий загодя побеспокоился о легитимации странной общины в большевистском пространстве. «Хозяин заимки, Владимир Михайлович Имшенецкий, был человек практичный, не без хитрецы. Дабы спасти свою заимку, он с ранней весны начал хлопотать в Екатеринбургском, Исетском и Решётском совдепах о разрешении организовать сельскохозяйственную коммуну. После уплаты мзды его хлопоты увенчались успехом… Коммуна была разрешена. В члены была записана вся семья Имшенецких, моя и, для большей демократичности, дворник Фёдор и два плотника. Мы честь честью заказали бланки, печать и выдавали друг другу мандаты на право проезда в город, что тогда было запрещено. Комиссаром расписывался Имшенецкий, а секретарём — я».
«Комиссар» Имшенецкий умел договариваться и с местными сельскими «коллегами». «Десятого июля по старому стилю к нам прискакал наш приятель решётский комиссар и сообщил, что недалеко от Решёт прошла сотня казаков. Имшенецкий предложил ему остаться у нас и заключил с ним договор, по коему тот обязывался охранять нас от красных, а мы его от белых».
Община быстро усвоила большевистскую лексику. Вот как встретила «коммуна» очередной наезд: «Вмешалась Маргарита Викторовна:
— Товарищи, повремените! Вам даст объяснение наш комиссар.
— Да, товарищи, я тоже комиссар местной коммуны, назначенный совдепом. Вот, читайте документы, — протягивая целых три удостоверения местных совдепов, сказал Имшенецкий».
11(24) июля 1918 г «коммуна» восторженно встретила на разъезде поезда с чехами. Наверное, им казалось, что все окончено…
VIII
Красные вернулись в Екатеринбург через год. Перед их приходом началось паническое бегство из города гражданского населения, прежде всего – непролетарских сословных групп. Аничкову, имевшему должность при министерстве финансов Сибирского правительства, удалось добиться отдельного вагона-теплушки для эвакуации в Омск вещей (и то с помощью взятки коменданту, в размере нескольких фунтов золота).
«Полученная мной для вещей теплушка была почти погружена, оставалось внести рояль. Но в это время приехал Владимир Михайлович Имшенецкий с просьбой уступить место его больной жене, которую нельзя везти на лошадях».
Аничкову пришлось поступиться роялем.
Владимир Михайлович, все-таки заботился о супруге, простившей ему когда-то измену…
Маргарита Викторовна через много десятилетий напишет в “Забытой сказке», что она при отъезде сожгла усадьбу. Было ли это на самом деле или это художественный прием («жгу мосты, возврата нет») мы не знаем. Но названия такого на карте Родины нет. Где находилась усадьба, точно сказать нельзя. Но книга Аничкова и «Забытая сказка» могут помочь желающим в определении местоположения.
Летом 1919 г Имшенецкие и Маргарита Лукашевич с матерью двигаются на восток впереди отступающей Сибирской армии. Жена Владимира Имшенецкого Елена Ивановна очень больна, практически не ходячая. Путь лежит в Харбин. Владимир Михайлович везет с собой золото, которое должно помочь подняться в Манчжурии.
Помогло, и он поднялся, открыв собственный ресторан, что помогло выжить всей семье, да и Лукашевич, думаю, такую помощь получала.
Война и эмиграция принесли Имшенецким горе. Муж Ольги, Александр Половников, служивший в охране Колчака, убит при попытке выезда за границу в начале 1920 г. Сын Владимир Владимирович умер в Манчжурии в 1922 г.
5 декабря 1920 г после долгой болезни умерла Елена Ивановна Имшенецкая. 15 сентября 1922 года вдовец Имшенецкий (ему уже 64 г) в Харбине венчается с 40 летней Маргаритой Лукашевич… С этого дня она Имшенецкая.
Маргарита, ок.1925 г
Союз двух одиночеств… Дабы выжить в этом чуждом для них мире…
IX
В 1923 г они переселяются в США.
Биограф Имшенецких пишет об этом так: «Покидая континент навсегда, 40 лет от роду, Маргарита Викторовна (к тому моменту уже Имшенецкая), покидала свою прежнюю жизнь, отправлялась от знакомых берегов, заиленных красной ряской. Она прощалась со своими мечтами и планами навсегда. Таких как она бездомных, потерявших родину, как говорил Набоков «с родиной в душе», были сотни тысяч. Все они уезжали от этой красной болезни, которая словно ржавчина, покрывающая незащищенное железо, покрыла незащищенные умы»[30].
При переписи 1940 г они жили в Сан-Франциско, в доме № 1500 по улице Штейнер (1500 Steiner St.) на квартире у Татьяны В. Милославской. Кроме хозяйки (42 лет), её дочери Лидии (14 лет) и четы Имшенецких, здесь также проживал ещё один квартирант — Сергей Фролов[31] (40 лет), работавший где-то клерком. Разумеется, все из России, кроме дочери Милославской, которая уже родилась в Чехословакии.
Владимир Михайлович и Маргарита Викторовна, это указано в переписи – супруги. Возраст – ему 82 года, ей – 57. В 1935 году жили там же. Не работающие, но имеются иные источники доходов[32].
Под другими источниками могут подразумеваться проценты от вкладов – Владимир Михайлович явно что-то привез на континент в кейсе. По некоторым данным, он торговал в Америке недвижимостью. Также имелся патент на его имя за № 1846557 на изобретенный им насос. Заявка была подана 20 декабря 1930 г. Возможно, это тоже давало доход.
Умер Владимир Михайлович Имшенецкий 26 октября 1942 года, на 85-м году.
Маргарита Викторовна Имшенецкая (урожденная Лукашевич) после смерти мужа прожила еще почти 30 лет. В 1960-е годы занялась литературной деятельностью. В 1961 г «Русская мысль» опубликовала ее короткий рассказ. В 1968 году она была одним из инициаторов создания в Сан-Франциско кружка русских писателей. Идея была реализована и кружок «Литературные встречи» активно действовал, выпускал альманахи, в которых публиковалась и Маргарита Имшенецкая.
***
Маргарита Викторовна умерла на 89-м году жизни 15 февраля 1972 года. В России два автобиографических романа Имшенецкой напечатали уже в 21-м веке. Они имеют своих почитателей.
Прах В.М.Имшенецкого покоится в мемориальном Парке Oливет, в городке Колма, шт. Калифорния. Маргарита Викторовна похоронена на Сербском кладбище Сан-Франциско.
«Урал – моя гордость», писала Маргарита Викторовна в «Забытой сказке». Но и уральцев есть основания гордиться своей землячкой – писательницей, ставшей известной на родине через 30 лет после смерти. Писательницей, написавшей и оставившей нам картины уральской жизни столетней давности.
В публикации использовались фото из личного архива Алексея Алексеевича Имшенецкого.
[1] Имшенецкая М. «Пятиминутный Станиславский»/газ. Русская мысль № 1687 от 27 мая 1961 г. с.7
[2] Альманах №2 кружка поэтов и писателей «Литературные встречи»: — Сан-Франциско, 1973 год, Калифорния
[3] Альманах №1 — кружок поэтов и писателей «Литературные встречи»: — Сан-Франциско, 1971 год, Калифорния
[4] Имшенецкая Маргарита. Забытая сказка// «Роман-газета» № 1- 2009
[5] ГАПК Ф37.Оп.1.Д.502. л.18 Всех-Святская Ново-кладбищенская церковь ц. г. Перми
[6] ГАСО Ф.6 оп.1.д.291 лл. 25 об.-26 В документе указано о родившейся: «Ольга. Недоносок».
[7] ГАПК Ф.37 оп.6 д.317 л.432 МК Всех-Святской церкви г. Перми
[8] Яков Петрович Бочков в 1885 г числится помощником столоначальника Пермской казенной палаты [Адрес-календарь пермской губернии на 1886 г], в 1897 г – помощником бухгалтера Соликамского уездного Казначейства, титулярным советником [ГАПК Ф.719 Оп.10 д21 л.390 Метрическая книга СвятоТроицкий собор Соликамска, 1897 г]
[9] Ефим Стефанович Бочков родился в 1855 г [ГАПК ф.37 оп.6 д.690 л.65] В 1872 г определен на службу в Канцелярию начальника губернии канцелярским служителем [ Пермские губернские ведомости 1872 г №99 от 9 декабря с.468] 9 декабря 1886 г. Канцелярский служитель Евфимий Стефанов Бочков 32 лет умер от чахотки в Перми [ГАПК Ф.37 оп.1 д.508 л.144 Петропавловский собор Перми]/
[10] ГАПК Ф.37. Оп.2. Д.300 л.607
[11] Пермские губернские ведомости (далее – ПГВ) 1852 г №14 о.2
[12] ПГВ 1852 г № 39 от.2; ПГВ 1854 г № 8 оф.; ПГВ 1854 г № 19. оф.
[13] ПГВ 1854 г № 50 оф.
[14] ГАПК ф.37 оп.6 д.690 л.65
[15] ГАПК Ф.37. Оп.2. Д.299 л.838
[16] ГАПК Ф.37. Оп.2. Д.267а л.395
[17] В метрической книге Вознесенской церкви города Екатеринбурга за 1890 апреля 25 дня имеется запись о венчании Кунгина Константина Леонтьевича 25 лет из мещан с дочерью коллежского регистратора Бочковой Анастасией Степановной 31 года
[18] ГАПК Ф.37 оп.6 д.690 л.212
[19] ГАПК Ф.37 оп.6 д.690 л.14
[20] ГАПК Ф.37 оп.6 д.690 л.289
[21] Гербовник дворянских родов Царства Польского, Высочайше утвержденный. Часть I:- Варшава, 1853; Гербовник дворянских родов Царства Польского, Высочайше утвержденный. Часть II:- Варшава, 1853
[22] Имшенецкая Маргарита. Забытая сказка// «Роман-газета» № 1- 2009
[23]Сухарев Ю.М. Биография уральского горнопромышленника Имшенецкого В.М. (1858 – 1942) http://sukharev-y.ru/; Власов В., Сухарев Ю. Венчание обреченных http://sukharev-y.ru/; Сухарев Ю.М. Биография уральского горнопромышленника В. М. Имшенецкого (1858–1942) // XIV Уральская родоведческая науч.-практ. конф. (13-14 нояб. 2015 г., Екатеринбург).
[24] ГАСО Ф. 24. оп. 19. Д. 589
[25]ГАСО Ф. 22. оп. 19.д.1258.
[26] Ф. 59. оп. 5. д. 17890 План Маргаритинского зол. сод. прииска, принадлежащего дворянину В. М. Имшенецкому, открытого им 08. 02. 1906 г. Площадь 89 дес.700 кв саж.
[27] Один выстрел — и десять миллионов убитых. Областная газета. 13 мая 2014
[28] ГАСО. Ф.6. Оп.18. Д.466, Л.62 об.-63;
[29] Аничков В. П. Екатеринбург — Владивосток (1917-1922) М. : Рус. путь, 1998. – 366с.
[30] Вадим Власов, переписка с Ю.Сухаревым, 2018 г.
[31] Сергей Фролов — сын дантиста из Екатеринбурга ( у его отца А.В. Фролова в Харбине работала Ольга Половникова (Имшенецкая). Дантист Фролов был женат на вдове купца Шаравьева (первого владельца и строителя Ипатьевского дома)
[32] Эти и другие другие документы Имшенецких, касающиеся проживания в США, представлены на сайте https://secure.ancestry.com
