Сухарев Юрий
Сухарев Ю.М. Архиерейское село Воскресенское на Миассе. Пышминские переселенцы
Село Воскресенское, до 1764 г принадлежащее Тобольскому архиерейскому дому, было основано в начале 1680-х гг по реке Миассу, вблизи устья левого притока речки Боровлянки. По сути, долгое время являлось одним из немногих форпостов в Примиассье на границе с «диким полем» — средой обитания воинственных кочевников.
Мало изученным является вопрос: какими же миграционными потоками заселялось Воскресенское? В недавней работе автор этой статьи установил происхождение (миграционную историю) примерно половины жителей села по состоянию на 1763 г. Митрополичьи Усть-Ницинская, Покровская на Туре и Пышминская слободы — вот главные поставщики людских ресурсов в Воскресенское.
В особинку стоит государственная Тебеняцкая слобода, где в 1710 г записано более 10 семей «воскресенцев». Ее роль мы попробуем установить в данной работе.
В данной статье мы рассмотрим сведения о Пышминской (Новопышминской) митрополичьей слободе, ее взлете и скором падении, а также о причинах, обусловивших ее перемещение на Миасс и сопутствующие этому обстоятельства. Также исследуем положение «пышминцев» в известных переписях XVIII века с. Воскресенского.
Начать придется с основания на Пышме заимки Невьянского Богоявленского монастыря. Митрополичья деревня, определенно, привязана к истории монастырской. В 7166 г. (1657 -1658 гг. от Р.Х.) царским указом Невьянская обитель получила право владеть землями по Пышме.
«А земля под заимку на реке Пышме в Невьянской монастырь дана в прошлом во 166-м году. И на ту Пышминскую заимку игумен Павел подал даную за государевою верхотурскою печатью за приписью подьячего Федора Каменского. И в даной написано, по указу великого государя велено диким местом в степи на реке Пышме землями и сенными покосы владеть Невьянского монастыря строителю старцу Давиду с братиею»[1].
Монастырь начал заселять новые земли около 1660 г. В 1662 г во время т.н. Первого Башкирского бунта монастырская заимка была сожжена. «Невьянского монастыря на Пышме реке [слободу] воевали, людей побили и скот отогнали и дворы выжгли», и по этой причине прибежали к Федору Каменскому в Белослуцкую слободу «выходцы русские люди, Невьянского монастыря крестьяне с верх Пышмы Кирилко Федоров да Олешка Матвеев»[2].
Через какое-то время заимку восстановили. Двор монастырский с амбарами и «резиденцией» житничного старца располагался в устье Кунары, правого притока р. Пышмы, а крестьянские дворы – вдоль речки Кунары.
В 7182 г (1673-74 гг) выше по Пышме 20-ю верстами, примерно в районе нынешнего села Знаменского, была основана деревня Тобольского архиерейского двора, которую именовали слободой, а иногда – Митрополией. В отличии от своей монастырской «родственицы» основана она была без царского указа и грамоты, а на основании некой данной «с Верхотурья столника и воеводы Федора Хрущова да за прописью подьячего Саввы Тютчева»[3].
В 1676 г, после занятия престола пятнадцатилетним царем Федором Алексеевичем всё население было приведено «ко кресту», тем самым присягнув новому монарху.
«Апреля в 1 день приехали в новую Пышминскую слободу тобольские сын боярской Алексей Выходцов да приказной избы подьячей Ивашко Сумороцкой и велели быть в церкви перед святым евангелием попу Ивану Омельянову и по чиновной книге приводили приказщика Софейского сына боярского Якима Уварова и сына ево Якимаво Фектиста и пашенных крестьян и их детей и братью и племянников.
Пашенные крестьяне.
Мирской староста Калинка Григорьев з детми Софонкою[4] да с Левкою да с Конанком да с Васкою.
Целовалник Ларка Киршин з детми Софонкою[5] да с Федотком.
Федотко Карлик з детми з Ганкою да с Ывашком да с Пронкою.
Куска Прокурат з детми с Ондрюшкою да з Денгою да с Петрушкою.
Зотка Жеребцов з детми с Васкою да с Сидорком.
Ефремко Ортемьев з детми с Ывашком да с Филкою»[6].
Как видим, в Митрополии, которую здесь назвали новой Пышминской слободой, приказчик Уваров и 6 крестьянских дворов.
К 1679 г трое из перечисленных крестьян поставили мутовчатые мельницы на речках Шата и Брусянка, «мелят весной да летом копежной дождевой водой».
В Митропольей слободе строения: часовня теплая, двор Сефийского сына боярского Петра Безсонова и житничного старца Михаила. На том дворе башня, под башнею две избы и амбары хлебные. Крестьянских дворов 16.
Перечислим крестьян, записанных в Митрополии(так ее иногда именовали в документах) в этот (1679) год.
Ивашко Дмитриев Томилов, родом сысолец. Дети: Нифанко, Овдокимко. В Сибирь пришел во 7147-м году (1638-39 гг) и поселился в Покровскую митрополичью слободу. На Пышму в митрополичью слободу переведен в 7185 г (1676-77 гг).
Филка Федотов Калиных[7], родом сысолец. Дети: Гаврилко, Ивашко, Пронка, внук Якушко. В Сибирь пришел в 7147 г (1638-39 гг), в Покровскую слободу, а на Пышму переведен в 1673-74 гг.
Калинка Григорьев Чечаланов[8], родом сысолец. Дети: Офонка, Васка, внуки Оска, Якунка. В Сибирь пришел в 7147 г (1638-39 гг), в Покровскую слободу, а на Пышму переведен в 1673-74 гг.
Зотейко Микитин[9], родом сысолец. Детей у него: Васька, Сидорко, Ивашко, Омелька, Данилко, внучата Петрушка, Кирилко. За Софийским домом живет со 7140 г (1631-32 гг), в этот год пришел в Сибирь. В Пышминскую митрополью слободу переведен в 7182 г (1673-74 гг.) из Усть-Ницинской.
Ефремко Артемьев, родом сысолец. Дети: Ивашко, Филка, Васька, Ортюшка. За Софийским домом живет с 7157 г (1668-69 гг), в Сибирь пришел в том же году. На Пышму переведен в в 7182 г (1673-74 гг.) из Усть-Ницинской.
Ларка Кирилов[10], родом сысолец. Детей у него: Офонко, Федотко, Коземка, Калинка, Федка, Ивашко. За Тобольским архиерейским домом живет со 7149 года (1640-41 гг). На Пышму переведен из Усть-Ницинской в 7182 г (1673-74 гг).
Ларка Михайлов Фоминых, родом из митрополичьей Усть-Ницинской слободы, откуда переведен на Пышму в 7185 г(1676-77 гг).
Мишка Омельянов, родом Усть-Ницинской слободы. На Пышму переведен в 7185 г(1676-77 гг).
Демка Микитин, родом сысолец. Дети Микитка, Филка. В тобольских митрополичьих вотчинах живет со 7146 года (1637-38 гг), в этот год и пришел в Сибирь. На Пышму переведен из Усть-Ницинской слободы в 7185 г (1676-77 гг).
Петрушка Симанов. Родом Усть-Ницинской слободы. Сын Васька. Переведен из Усть-Ницинской в 7185 г (1676-77 гг).
Сенка Иванов, сысолец. Брат у него Федка, да племянники Федка да Корнилко. За митрополитом живет с 7141 г (1632-33 гг). На Пышму переведен из Усть-Ницинской в 7185 г (1676-77 гг).
Офонка […], родом Усть-Ницинской слободы, откуда на Пышму переведен в 7186 г (1677-78 гг).
[…] Михайлов, родом Усть-Ницинской слободы. У него сын Васька. На Пышму переведен из Усть-Ницинской в 7185 г (1676-77 гг).
Ивсейко Яковлев, родом Усть-Ницинской слободы. Дети: Федка, Корнилко. На Пышму переведен из Усть-Ницинской в 7185 г (1676-77 гг).
Матюшка Омельянов, родом Усть-Ницинской слободы. Дети: Федотко, Стенка. Переведен в Пышминскую митрополичью слободу в 7184 г (1675-76 гг).
Коземка […][11], родом Еренского городка. Дети: Ондрюшка, Д[…]. Внучата: Петрушка, Федка. Из Еренского в Сибирь пришел в 7141 г (1632-33 гг). А за Корнилия митрополита поселился во крестьяне после переписи 7167 г (1659 г) во 7177 году (1668-69 гг). Из Усть-Ницинской переведен на Пышму в […] г[12].
Приведенная выше перепись проводилась вот по какому случаю. В 1679 г царским указом велено сделать опись землям и угодьям, приписанным к дому Сибирского Митрополита и к тамошним монастырям, выявляя те слободы, которые поставлены на государевой земле без Государева указа. Одной из таких оказалась митрополичья Пышминская слобода. Заведена она была незаконно, по данной верхотурского воеводы Федора Хрущева, когда он несколько месяцев воеводствовал в Тобольске (с ноября 1672 по март 1673 года)[13].
22 сентября 1679 г на Верхотурье была послана Государева грамота, которой велено: «Пышминскую заимку, что дали в Софейской дом без нашего В. Г. указу Федор Хрущев, да подьячей Сава Тютчев, приписать к Верхотурскому уезду по прежнему, и поставить на том месте острог, не замотчав, и слободу и крестьян строить с великим раденьем; а которые митропольи и монастырские крестьяне ныне живут на той земле, также и в иныхъ местех, в Верхотурском уезде, после 167 году, а переведены они со старых Софейских и с монастырских земель и в переписных книгах 167 году за митрополитом и за монастыри написаны, и тех крестьян с тех земель, но прежнему нашему В. Г. указу, велено свесть на прежние их даные Софейские и монастырские земли, не замотчав, а на тех местех ставить остроги и слободы и селить крестьян и пахать наша В. Г. десятинная пашня./…/
И как к вам ся наша В. Г. грамота придет, и вы б послали с Верхотурья в Пышмынскую заимку, и велели с той земли старых митропольих крестьян, которые поселены на той земле, сослать на митропольи старые даные земли, а которые новые крестьяне поселились на той земле вновь, и тем велеть жить на той Пышминской земле за нами В. Г.; и на тое ж Пышминскую землю из слобод Верхотурского уезду и из прихожих гулящих людей призывать и строить на пашню, по наказу, с великим раденьемъ…»[14].
Выселение митрополичьих крестьян из построенных ими же домов затянулось. Лишь 3 октября 1680 г работные люди, собранные из верхотурских слобод, начали строить острог. Ставили его на месте двора Митрополии, там, где стояла часовня, амбары, дом приказчика.
Выселили бы их скорее, если бы были желающие поселиться здесь из числа «гулящих» людей, ищущих место. «Да сказывают ныне митропольи крестьяне, что идут с Руси крестьяне с женами и с детми мимо Невьянского монастыря заимки от новые Пышминские слободы верст за 10, и те крестьяне в новую Пышминскую слободу ко мне не идут», писал осенью 1680 г на Верхотурье приказчик Семен Будаков, которому было поручено строительство острога.
«На твою государеву десятинную пашню Верхотурского уезду из слобод и прихожие гулящие люди не селятца, потому что по Пышмѣ реке крестьяне живут на твоем государеве денежном оброке». То есть, денежный оброк крестьяне считали не выгодным для себя. Кроме того, в царском указе ничего не сказано о льготных годах для переселенцев « а безъ лготных годов в новой Пышминской острог никого охочих прибрать не мочно», писал Государю из Верхотурья прикащик Михайло Мещеряков в начале 1681 г[15].
В декабре 1680 г Семен Будаков доложил об окончании строительства острога. Осмотревший его Мещеряков нашел много изъянов, и самое главное – «стоит не у места». Отчитался он и по другим царским поручениям. «А старых митропольих крестьян из митропольи слободы высылаю на старые их даные митропольи земли, а которых велено оставить в новом Пышминском остроге, Куземку Степанова с детми с Ондрюшкой да с Дениском и со внучаты с Петрушкой да с Федкой велел жить на той Пышминской земле»[16].
Куземка Степанов (Куска Прокурат), действительно, единственный из всей Митрополии попадал под пункт царского указа об оставлении на Пышме митрополичьих крестьян, приписанных к Софийскому дому после переписи 1659 г.
Тобольский архиерейский дом всячески оттягивал переселение своих крестьян с Пышмы и дотянул до лета 1682 г. Вот письмо, написанное, очевидно, приказчиками Софийского дома. Приведем письмо полностью.
«Государя Ц . и В. Кн. Феодора Алексеевича, всеа В. и М. и Б . Росии Самодержца, столнику и воеводе господину Авраму Ларионовичю Мишка Милюков да Мишка Витязев челом бьют. В прошлом, господине, во 188 году [1679-80 гг], по указу В. Г. и по грамоте, против переписных Верхотурских книг, велено взять на В. Г. в Верхотурском уезде Софейскую Пышминскую заимку с пахотными землями и с сенными покосами и со всякими угодья, а Софейских крестьян, которые переведены из старых домовых слобод и в переписных книгах 167 году написаны, с той земли свесть на старые Софейские земли; а которые крестьяне вновь поселились, а в переписных книгах не написаны, и тем велено быть на той земле за В. Г-м. И во 189 году [1680-81] на той взятой Софейской земле слобоцкими крестьяны острог построен, а Софийским крестьянам в своде, по твоему милосердию, отсрочено до 190 году[1681-82], для того: в новопостроенной острог во крестьяне и в беломестные казаки никого не населено, а у них крестьян в земле пасеяной хлеб был не снят; и в нынешнем, господине, во 190 году [1681-82], прислан с Верхотурья в тое Пышминскую заимку на приказ Верхотурской сын боярской Михайло Мещеряков и прибирает волных людей во крестьяня и в беломестные казаки, а селит на крестьянские дворы сильно, и всякую изгоню и налоги и обиды Софийским крестьяном чинит и с земли ссылает безсрочно, а те, господине, крестьяне по зимнему пути, за скудость в Софийском дому землями не переведены и ныне на старых пахотах они крестьяня хлеб посеяли, и в нынешное летное время свести их некуды, и выехать с Софийскими запасы и со скотом и со всякими крестьянскими заводы нельзя, потому что, господине, из той заимки водяного пути к инымъ Софийским отчинам нет; да он же Михайло Софейского старинного крестьянина Кузку Степанова с детми справил в пашню и наложил на них денежной оброк, а назвал его новоприборным, а хоть Кузка с детми в Софийском дому по переписным и по отдаточным книгам крепок и написан в Софийской домовой отчине в Покровской слободе в оброчных бобылях, а из Покровской переведен в Пышминскую заимку — в пашню во 182 году [1673-74]. Пожалуй, Аврам Ларионович, для дому Пречистыя Богородицы и архиерейскаго благословения к себе, не вели, господине, из Пышминской заимки Софийских домовых крестьян, для их скудости и нынешняго летняго нужнаго пути, сводить до 191 году до зимняго пути [1682-83], до приезду в Тоболеск преосвященнаго Павла, митрополита Сибирского и Тоболского, и на их крестьянские дворы селить, чтоб им посеяной Софийской и свой хлеб с поль попрятать и измолотить, и впредь бы без конских припасов скотишко домовое и крестьянское с голоду не поморить: а по зимнему пути домовые крестьяня с припасы с той земли сведены будут без замотчания на иные домовые земли, и не вели, господине, домового старинного крепостного крестьянина Кузку с детми справливать в пашню, потому что он в Софийском дому крепок; а милосердие твое, Аврам Ларионович, к дому Пречистыя Богородицы за преосвященным Павлом, митрополитом Сибирским и Тоболским, в забвении не будет»[17].
На что обратим внимание? Во-первых, в письме указана главная причина задержки с переселением: скудность землями в Софийских вотчинах, нет в них земли, чтобы наделить ей переселенцев. Поэтому они будут переведены не в старые архиерейские вотчины, а «на иные домовые земли». Из этого становится ясно, что решение о перемещении крестьян на Миасс, в новую митрополичью слободу, которую позже назовут селом Воскресенским, — уже принято.
Второе, что заметим, это упоминание в письме имени митрополита Тобольского и Сибирского Павла. Владыка имел в регионе (да и во всей России) очень серьезные позиции и к обращению его служителей должны были прислушаться.
Коротко скажем о митрополите Павле. Последнее место его служения (с 1674 г) перед епископской хиротонией – архимандрит, настоятель Чудова монастыря в Кремле, Великой лавры, как тогда называли эту обитель. В этом монастыре крестили младенцев царского рода, а архимандрит Павел являлся духовником царевны Софьи, сестры царя Федора Алексеевича. И в дальнейшем благорасположение царской семьи к бывшему духовнику продолжалось, до самой смерти архиерея.
21 июля 1678 года архимандрит Павел хиротонисан во епископа Сибирского и Тобольского с возведением в сан митрополита. В Тобольск приехал 25 марта 1679 г. В огромнейшей Тобольской епархии процветала нравственная распущенность паствы и духовенства.
Надо сказать, что владыка Павел, борясь с пороками, не церемонился с мирским начальством. В 1680/81 году в соответствии с государевой грамотой «привожен был и головою отдан» митрополиту Павлу младший тобольский воевода стольник М. В. Приклонский. Его 6 января того же года отлучили от церкви «за презорство и гордость, и за неистовое ево житие, и блудодеяние, и за непристойные и поносные речи»[18]. Что автоматически отправило греховника , так сказать, на обочину жизни. Позднее митрополитом были посажены в тюрьму за поношение архиерея тюменьский воевода Тимофей Григорьевич Ртищев и якутский воевода Иван Васютьевич Приклонский.
Кстати сказать, летом 1682 г митрополит Павел действительно в Тобольске отсутствовал. 1 февраля 1682 г он выехал в Москву и вернулся 2 января 1683 г[19].
Вероятно, тобольский владыка счел указ о возврате незаконно полученных земль на Пышме справедливым и не стал его оспаривать. Но попросил новые земли. И получил их на Миассе, в устье речки Боровлянки.
Правда и здесь это проведено было в форме обмена: за скотский выгон и луг, ранее принадлежавший епархии, Софийский дом получил целый район (по современным меркам).
«Да в прошлом во 187-м году [1678-1679гг.] по государеве грамоте по челобитью Павла митрополита Сибирского и Тобольского взято грацким ж людем под скотской выпуск на горе в дуброве к речке Сузгунке Софейская земля пустошь, что была деревня Протопоповская подле деревни конного казака Петрушки Мурзина. А по письму и по мере в той пустоши пустые и лесом порослые земли сорок десятин. Да под горою вверх по реке Иртишу Софейской же земли Кнажей луг по смете на тысячю на пятсот копен».
А за ту взятую Софейскую землю по государеве грамоте дано в Софейской дом преосвященному Павлу митрополиту Сибирскому и Тобольскому из дикого поля вверх по Миясу реке от Тобольска в трехстах верстах выше Окуневские слободы на речке Боровлянке под селидьбу и под пашню и сенные покосы и озера и всякие угодья»[20].
Земли вдоль Миасса не менее плодородны и пригодны для жительства, чем Пышминские. Но Примиассье находилось под каждодневной и круглосуточной угрозой нападения кочевников. Прорывались степняки и до поселений на Исети, и на Пышме, но в конце XVII — начале XVIII вв, — уже не часто. Не были они на первой линии. Первой линией были слободы Окуневская, Чумлякская, село Воскресенское.
Итак, земля на Миассе митрополиту была отведена в 1678-79 гг. Однако само центральное поселение новой вотчины основано только в 1683 г[21]. Именно зимой 1682-83 гг, санным путем, переселялись крестьяне Пышминской митрополичьей слободы «на иные домовые земли». Ехали они на Миасс, в митрополичью деревню, которую они должны сами и построить. Это мы понимаем, находя «пышминцев» в переписях и ревизиях села Воскресенского.
Санный караван двигался по Катайской (Калмацкой) дороге, которая проходила как раз через пышминскую Митрополию, уже бывшую. На месте ее 4 года просуществует острог Новой Пышминской слободы, затем – деревня Брусянская, по одноименной речке, правобережную населенную часть которой переименуют в Знаменский погост, а потом – в село Знаменское.
Из хронологии основания деревни Митропольей на Миассе видно, что «пышминцы» были первыми ее поселенцами, либо в числе первых.
Давайте попробуем найти их среди жителей села Воскресенского и его деревень в доступных источниках XVIII века.
1.Ивашко Дмитриев Томилов, сысолец, на Пышме с 1676-77 гг, из Покровского митрополичьего села переведенец. В 1679 г дети: Нифанко, Овдокимко.
В 1710 г Нифантий Иванов (фамилии не показано) записан в Воскресенском селе, сказался 55 лет, жена Татьяна 40 лет, дети Иван (18), Фадей (8), Овдоким (4), Михайло (2), Федора (12), Аксинья (5), у Ивана жена Василиса 16 лет[22].
Из ревизии 1763 г видно, что семья проживает в д. Грязнуха с. Воскресенского. Нифантий Иванов Томилов умер в 1750 г в возрасте 98 лет. Сыновья: Иван не показан, умер до 1747 г, остался его сын Андрей 36 лет. Сын Фадей умер в 1763 г, его братья Евдоким, Михайло живы, а родившийся после 1710 г Алексей умер в 1752 г (в возрасте 42 л, как показано в ревизии)[23].
В 1795 г видим Томиловых, потомков Фадея, Евдокима и Михаила, в деревне Гаганова Воскресенской волости[24].
В ревизии 1763 г в той же деревне Грязнуха показаны Герасим Евдокимов Томилов (61 г в 1747 г/ум.1757г) и его брат Евдоким (58 в 1747 г / ум. 1758 г)[25]. Это, без сомнения дети Евдокима Иванова Томилова. Но в переписи 1710 г мы их не находим. Автор сталкивался с таким явлением при изучении с. Кабанского соседней Воскресенскому Барневской слободы. Вывод сделал такой: после башкирского разорения 1709 г многие семьи бежали в удаленные слободы и в перепись не попали. В 1795 г видим потомков Герасима в деревне Большой Субботиной Воскресенской волости.
Еще один двор Томиловых в самом Воскресенском в 1763 г. Осип Егоров Томилов ок.1699 г.р., умер в 1752 г. К «пышминским» Томиловым отнести его затруднительно. Егор среди них нам не известен, хотя он мог родиться после 1679 г. Но его брат Никон ок. 1722 г.р. «отведен к помещице Потом.чакой (?) в Казанской уезд»[26], т.е. вероятно они из беглых крепостных. Потомки Осипа в 1795 г в дд. Большая и Малая Суботина Воскресенской слободы.
2.Филка Федотов Калиных(?), родом сысолец. Переведенец из Покровской Софийской слободы. На Пышме с 1673-74 гг. Дети: Гаврилко, Ивашко, Пронка, внук Якушко.
Один из всех «пышминцев», выходцев из с. Покровского, который записан в переписи этого села 1662 г (а должны быть там все…).
1662 г.«Филька Федотов Малько з детьми з Гаврилком с Ывшком с Пронкою в роспросе сказал жил де он на Сысоле в Вотцевской волости за государем в пашенных оброчных крестьянех а с Сысолы пришол де он в Сибирь в архиепископлю в Покровскую слободу и стал в пашню в прошлом во… 7151 (1642/1643) году»[27].
Здесь его брат. «Завбялко Федотов з детьми з Баженком с Веневейком (вероятно, с Ивсевейкой) с Малафейком с Ывашком в роспросе сказал жил де он Завьялко на Сысоле в Вотчевской волости за государем в пашенных крестьянех а с пашни платил де он в государеву казну денежной оброк и в прошлом де во РНА 151 7151 1642/1643 году пришел он Завьялко с Сысолы в Сибирь в архиепископлю в Покровскую слободу и стал в пашню»[28].
В дальнейшем Завьялку и сыновей записывали Карлиными.
Фильку Федотова записали почти так же в Крестоприводной книге 1676 г по новой Пышминской слободе (митрополичьей) — Карлик. «Федотко Карлик з детми з Ганкою да с Ывашком да с Пронкою»[29].
Скорей всего и запись 1679 г гласила «Карлиных», но не правильно прочитана.
Филка Федотов был единственным из «пышминцев», о котором вспомнили в прежней вотчине (правда, исказив отчество) при переписи Поскочина 1683/84 гг.
Софейская митрополья Покровская слобода на реке Туре. «Филка Федоров.
У него сын Марчко з детьми: з Ганкою да с Ывашком да с Пронкою.
В прошлом во 183-м году переведен в Новую Пышминскую слободу»[30].
Запомним вариации фамилии этой семьи: Карлин, Малько. Оба прозвания, кажется, намекают на аномально низкий рост их носителя фамилии.
В 1710 г сын Филипа Федотовича, Пронька, записан без фамилии среди жителей Воскресенского села. «Двор крестьянина Прокопья Филиппова сказался 60 лет, жена Татьяна 50 лет, дети Родион 15, Авдотья 13»[31].
Зато в 1763 г сын Прокопия с фамилией (в д. Березовый мыс): Родион Прокопьев Малков 62 г в 1747 г/ ум.1750»[32].
В переписи с. Воскресенского 1710 г есть Иван Карлин. Двор крестьянина Ивана Карлина сказался 64 лет, жена Марина 64 лет, дети Тимофей 35 жена Парасковья 20 дочь Евдокия 2, сын Василей полугоду[33]. Предполагаем, что это другой сын Филиппа Федотова, показанный во всех предыдущих переписях.
Еще один Малков при 3-й ревизии показан в самом селе Воскресенском. Трофим Никифоров Малков 20 лет в 1747 г (т.е. ок. 1727 г.р.)/отдан в рекруты в 1747 г, брат Николай 29 лет[34]…
А вот в 1710 г его предполагаемый отец: «Слобода Тебеняцкая над речкою Тебеняком. Двор крестьянина Никифора Малкова сказался 25 лет, жена Софья 25 лет, дочь Василиса 3, Марфа неделя. У него мать Анна 70, сестра Федора 30 лет»[35]. Вполне вероятно, что Никифор Малков сын кого-то из детей Филиппа Федотова.
Почему Тебеняцкая слобода? Ведь мы считаем, что эта семья заселилась в Воскресенское село… Да и в 1763 г они в Воскресенском.
Давайте отвлечемся на тему Тебеняцкой слободы, которая везде путается и сразу не понятно каким образом государственная слобода участвует в перетоках «воскресенцев».
Обратил внимание на следующее обстоятельство. Вот семья Сажиных. 1683/84 гг: «Устьницынские слободы крестьяне. Написаны в переписных книгах 167-го году. Во дворе Парфенко Сергеев сын Сажин. У него сын Алешка 10 лет»[36]. Усть-Ницинская -слобода митрополичья и логично, если эта семья окажется в Воскресенском. Действительно, в 1709 г капитан Иван Оболнанинов писал дворянину Федору Толбузину в Тобольск: «Ноября де в 4-й день, Воскресенского села крестьянин Алексей Сажин прибежал с пахот своих и сказал ему, Ивану: идут де воры Башкирцы из слободы в жилища свои»[37]. Дальше идет описание боя с кочевниками, в котором башкирцев побили.
То есть, Алешка Сажин в ноябре 1709 г в Воскресенском. Смотрим перепись 1710 г: «Слобода Тебеняцкая над речкою Тебеняком. В ней: Двор крестьянина Алексея Сажина сказался 40 лет, жена Анна 30 лет, дети Лука 16 жена Катерина 20 лет, сын Дмитрей полугодовой. У Алексея сын Никифор 14. Василей 9, Кирило полугоду. Дочь Парасковья 7, брат Иван 12, мать Марья 63 лет»[38].
А в 1763 г в Воскресенском опять видим Василия Алексеева Сажина 62 г, брата его Кирилла 52 л[39]…
Получается, что проживая постоянно в Воскресенском, в период переписи 1710 г они находились в Тебеняцкой слободе, опасаясь набегов либо в результате набегов, как беженцы. Затем, возвратились назад. Такой вывод напрашивается и относительно нахождения в Тебеняцкой других «воскресенцев».
Закончим с Малковыми-Карлиными. Потомки Родиона Малкова проживали в 1795 г в д.Штанской Воскресенской волости, потомки Никифора Малкова – в д. Травянской. Карлиных же не находим в Воскресенской вотчине тобольских архиереев после 1710 г…
3. Калинка Григорьев Чечаланов, родом сысолец. Дети: Офонка, Васка, внуки Оска, Якунка. На Пышму отправлен тоже из Покровской слободы в год основания там митрополичей заимки (1673-74 гг).
В 1710 г в Воскресенском записан « двор крестьянина Афонасья Калинина сказался 70 лет, дети Осип 40. жена Домна 40 лет, дети Иван 9, Макар 7, Сидор 4, Егор году, брат Михайло 35 лет жена Степанида 30, дети Лука 2. Петр году, Овдотья 5 лет»[40].
При третьей ревизии картина такая: сыновья и внуки Афонасия и Михаила (он родился после 1679 г, на самом деле) в д. Купайской Воскресенского села. Но с разными фамилиями. Потомки Михаила: Лука Михайлов Чичаланов (56 л), брат Петр (52 г) и т.д[41]. Потомки Афонасия: Иван Осипов Калининых 55 л/ум.1760 г, брат Макар (66л), племянники, брата их Сидора дети и т.д[42].
Фамилии разные, думается, по причине того, что и матери у Афонасия и Михаила явно были разные (разница возраста братьев ок.35 лет).
В 1795 г Чичилановы (такое написание устоялось) в дд. Купайской, Варлаковой, Бутырской Воскресенской волости. Калинины в дд. Красноярка, Травянская, Субботина Большая, Угловая.
4.Зотейко Микитин, тоже сысолец. Детей у него: Васька, Сидорко, Ивашко, Омелька, Данилко, внучата Петрушка, Кирилко. В Пышминскую митрополью слободу переведен в 7182 г (1673-74 гг.) из Усть-Ницинской.
В Крестоприводной книге 1676 г записан с фамилией Жеребцов («Зотка Жеребцов з детми с Васкою да с Сидорком»[43]).
В Воскресенском 1710 г «Двор крестьянина Омельяна Зотеева сказался 45 лет, жена Афимья 40 лет, пасынок Козма 10, Егор 5, Филипп 3, Тимофей году»[44].
По данным 1763 г в самом селе: Егор Емельянов Жеребцов 45 л в 1747 г/умер в 1758 г, брат Филип 32/умер в 1756 г, у Егора остались дети мужского пола Константин, Иван, Василий[45].
Еще один Жеребцов в 1710 г замечен подворником в доме Прокопия Малкова (тоже «пышминца»). Возможно, остался без своей избы – предыдущий 1709 г был для Воскресенского ужасным. Вот только одно из нападений. «Апреля в 25 числе приезжали к Воскресенскому воровские воинские люди, Уфинские же Башкирцы, и побили митропольих крестьян 30 человек, а иных взяли в полон и скот отогнали без остатку»[46].
С.Воскресенское, 1710 г «Двор крестьянина Прокопья Филиппова сказался 60 лет, жена Татьяна 50 лет, дети Родион 15, Авдотья 13, у него ж подворник Кирило Васильев 30 жена Аксинья 30 лет сын Матвей 3, Марья 2 лет»[47].
Внуки Кирилла в д. Березовый мыс, по третьей ревизии: Никита Матвеев Жеребцов 12/ ум.1748, брат Трофим 23 л. У Трофима есть дети, в т.ч. и мужского пола[48].
В 1795 г Жеребцовы в д. Щучьей, Шаламовой, Субботиной Большой, Корчашской.
В Воскресенском 1763 г находим еще одну семью из того же корня. В Устьницынской слободе по переписи Поскочина видим брата Зотейки Никитина: «Куземка Микитин сын Жеребцов. У него дети: Микитка 14 лет, Оска 3 лет, Ондрюшка 2 лет»[49]. В 1710 г там же, в Усть-Ницинской его сын Андрей Козмин с семьей, но с фамилией Чичера[50].
1763 г. Село Воскресенское. Андрей Козмин Чичера 93 г в 1747 г/умер в 1749 г. У него сын Михайло, 31г, внук Петр Иванов Баркин [51]46. Сын Михаила, Яков 1765 г.р. в 1795 г проживал в д. Тактошинской Большой, Воскресенской волости под фамилией Чечерин.
5.Ефремко Артемьев, родом сысолец. Дети: Ивашко, Филка, Васька, Ортюшка. На Пышму переведен в в числе первых, в 7182 г (1673-74 гг.) из Усть-Ницинской.
В Воскресенском дети Ефрема образовали две семейных ветви с разными фамилиями.
Вот семья Василия Ефремова (сказался 40 лет) в 1710 г. Жена Татьяна 30 лет, дети Григорей 16, Потап 14, Игнатей 12, Андрей 11, Архип 6, Марина 8, Федора полугоду[52].
Потап Васильев по ревизии записан в д. Куликовской по фамилии Артемьев (58лет в 1747 г/умер1748). В семье также братья Андрей (49/ум.1759), Архип (40/ ум.1759), Родион (33/ ум.1750), племянники брата их умершего Григория дети[53]…
Поумирали братья, но потомство осталось.
В 1795 г потомки Василия Ефремова с фамилией Артемьевы в деревнях Шаламова, Травянской, Куликовой, Корчашской, Штанской, Купайской.
Среди отставных солдат в ревизии 1763 г показан Максим Филипов Ефремов, 66 лет[54]. Это внук Ефремки Артемьева, имя деда стало его фамилией. Несмотря на долгую службы успел оставить сыновей Михаила, Андриана и внуков.
Полный его тезка в деревне Шаламовой. Тоже Максим Филипов Ефремов, в 1763 г ему 61г[55]. Нам ничего не остается, кроме как предположить, что у Филиппа Ефремова было двое сыновей с именем Максим.
Ефремовы проживали в 1795 г в с. Линевском, деревнях Тактошинская Большая, Куликова, Окунева Большая, Шаламова.
6.Ларка Кирилов, родом сысолец. В Крестоприводной книге 1676 г записан как Ларка Киршин.
Детей у него: Офонко, Федотко, Коземка, Калинка, Федка, Ивашко. На Пышму переведен из Усть-Ницинской в 7182 г (1673-74 гг).
В селе Воскресенском в 1710 г сын Афонасий записан без фамилии. «Двор крестьянина Афонасья Ларионова сказался 55 лет, жена Парасковья 45 лет, дети Ирина 17, Наталья 15, Анна 14, Данило 12, Тихон 10, Лука 5 лет. Мавра 4, Овдотья полутора году. У него ж живет на подворье зять Степан Аристов 25 лет жена Авдотья 20 лет. Дочь Ирина 2, Степан 3 недель»[56]. Эта ветвь в 1763 г показана потомками Луки Афонасьева Киршина 41 г (на 1747 г)/ умер в 1762 г и Ефимом Тихоновым сыном Киршиных (38л), тоже с потомками.[57]. Записаны они в самом селе.
Семья сына Лариона, Калины, также в Воскресенском. 1710 г. «Двор крестьянина Калины Ларионова сказался 43 лет, жена Ирина 30 лет, дети Микифор 12, Парфен 10, Сергей 6, Анна 12 лет»[58]. Из этой семьи в третьей ревизии видим только Парфена Калинина Латреных (Латрюх?), умершего в 1760 г, а в 1747 г ему показано 45 л[59]. «Непонятки» с его фамилией можно списать в архив, так как потомства от него по мужской линии в Воскресенском не осталось.
Киршиных (в таком написании) в 1795 г проживали в дд. Рижской, Лишакова, в д. Травянской жили Киршыный Григорий Ефимов (1762 г.р.) и Киршыный Ефим Тихонов (1723-1788).
7-8. Мишка Омельянов, родом Усть-Ницинской слободы. На Пышму переведен в 7185 г(1676-77 гг).
Его брат, Матюшка Омельянов, родом Усть-Ницинской слободы. Дети: Федотко, Стенка. Переведен в Пышминскую митрополичью слободу в 7184 г (1675-76 гг).
Михаила и Федота (сына Матюшки) в 1710 г видим в слободе Тебеняцкой над речкою Тебеняком. В ней: … Двор крестьянина Михайла Софьина сказался 70 лет, жены у него нет, сын Еким 13, Дарья 10, племянник Федот 30 жена Окулина 25, сын Архип 6, Игнатей 3, Оксинья 2 недель, племянница на подворье Марфа 25 лет[60].
Степана Матвеева в тревожном 1710 г не находим совсем. Но оказалось, что в 1747 г он был еще жив и находился в Воскресенском. Степан Матвеев Софьин 90/ум.1758 г. Сын Алексей 60/ум.1761 г[61]. У Алексея остались дети.
У Федота тоже осталось потомство в деревне Купайской села Воскресенского (ревизия 1763 г). Архип Федотов Софьин 45/ум.1749 г, его брат Игнатий 52 г, есть и потомки Архипа мужского пола[62].
Линия Михаила хорошо продолжилась через сына Якима в д. Шаламовой. Якиму Михайлову Софьину в 1673 г показано 72 г, у него четверо взрослых сыновей и много внуков[63].
Фамилия Софьин, которая у них проявилась, наверняка от укороченного имени деда Мишки и Матюшки – Сафон или Софрон (Софа), и не следует привязывать её к женскому имени Софья.
Софьины в Воскресенской волости проживали в дд. Щучья, Купайская, Дубровная, Штанская, а также в д. Егорина, которая в 1786 г отошла к Шадринской округе.
9.Ивсейко Яковлев, родом Усть-Ницинской слободы. Дети: Федка, Корнилко. На Пышму переведен из Усть-Ницинской в 7185 г (1676-77 гг).
По сравнению с другими «пышминцами» эта семья в Воскресенском выглядит более компактно, не такой «растрепанной», как другие.
1710 г. «Двор крестьянина Корнилья Евсевьева сказался 35 лет, жена Марина 30 лет, дети Андрей 8, Иван 5, Гаврило году, Арина 4, брат Федор 40 жена Анна 30 лет. Дети Федор 10, Исаак 6, Ховронья 7, Настасья 4, брат Василей 13. мать Степанида 60 лет»[64]. Оба старших сына живы, появился и третий.
Василий Евсеев Мешков, которому в 1747 г записано 48 лет, умрет в 1761 г в д. Купайской. В этой же деревне проживали сыновья Федора Евсеева, Федор Федоров Мешков (умер в 1750 г) и его брат Исак (умер в 1756 г)[65].
В д.Купайской еще одни Мешковы – в ревизии 1763 г записаны Федор Кирилов Мешков 49 л и его брат Прокопий 48 лет[66]. Здесь усматриваем ошибку переписчика: вместо «Корнилов» записал «Кирилов».
В 1795 г Мешковы в деревнях Штанской, Котлинской, Черемной, Клоповой, Куликовой, Федюшина, Лишакова, Купайской, Грязнуха.
10. Козьма Прокурат. Сведения о нем, в его бытность на Пышме, были такие (они приводились выше):
1676 г.Куска Прокурат з детми с Ондрюшкою да з Денгою да с Петрушкою.
1679. Коземка […], родом Еренского городка. Дети: Ондрюшка, Д[…]. Внучата: Петрушка, Федка. Из Еренского в Сибирь пришел в 7141 г (1632-33 гг). А за Корнилия митрополита поселился во крестьяне после переписи 7167 г (1659 г) во 7177 году (1668-69 гг). Из Усть-Ницинской переведен на Пышму в […] г.
1681. «Куземку Степанова с детми с Ондрюшкой да с Дениском и со внучаты с Петрушкой да с Федкой велел жить на той Пышминской земле».
1682. «Да он же Михайло Софейского старинного крестьянина Кузку Степанова с детми справил в пашню и наложил на них денежной оброк, а назвал его новоприборным, а хоть Кузка с детми в Софийском дому по переписным и по отдаточным книгам крепок и написан в Софийской домовой отчине в Покровской слободе в оброчных бобылях, а из Покровской переведен в Пышминскую заимку — в пашню во 182 году [1673-74]».
В итоге получаем: Кузьма Степанов Прокурат, дети Андрей и Денис, внуки Петр и Федор.
Так удалось Софийским старцам отстоять Куземку Степанова за Тобольским домом или прибрали его все-таки к государевой Новопышминской слободе? Похоже, отстояли, хотя по букве царского указа должны были им попуститься[67].
Находим семью в 1710 г, точнее её остатки. С. Воскресенское. Двор крестьянина Дениса Козмина сказался 60 лет, жена Кириянья 30 лет, дети Василей 20, Федор 15, пасынок Осип 8 лет, дочь Парасковья 14 лет, Ховронья 3, сын Мосей 2 лет. Денис Прокуратов указ Великого Государя об Утайке дворов и людей под опасением смертныя казни слышал[68].
Сохранился ли род к 1763 г? Сохранился, но на самом крайнем минимуме и не типично. Вот цитата из третьей ревизии Воскресенского: «Написанные в бывшую последнюю ревизию в богадельне Ивана Федорова Прокуратова рожденные дети: Иван 12, Василий 5, дочери (5 чел.)»[69].
Богадельня это заведение для престарелых и увечных. Но их обитатели обычно не демонстрируют такую высокую рождаемость. Дело в том, что в те годы отставных солдат отправляли на содержание монастырей. Особенно много отставников поступало в Тобольскую епархию, где их пристраивали в богадельни. Думается, здесь именно такой случай.
Иван Федоров, определенно, сын Федора Денисова Прокурата.
Прокурат — устаревшее разговорное слово, означающее проказника, шутника, плута. К словам «прокуратура», «прокуратор» отношения, очевидно, не имеет. Кто-то был в роду шутником-проказником, но судьба с Прокуратовыми не шутила. В 1680 г в семье было 5 лиц мужского пола. Через 115 лет род продолжился лишь тремя ветками: Прокуратовы Василий Иванов (1758 г.р.), Михайло Иванов (1771 г.р.) и Степан Иванов (1769 г.р.), все в д. Маятской Воскресенской волости.
Итак, из 16 семей «пышминцев следы 10 из них мы нашли в миасской Софийской вотчине. Из 6 «потеряшек» на двух в переписи 1679 г практически нет данных (утрачены из-за состояния рукописи).
Почему потеряны семьи, почему выявленные роды слабо развивались, лишившись многих своих ветвей? Ответ на этот вопрос даёт статистика потерь. Вот одно такое трагическое событие из многих: «в 1690 году в результате нападения “Казачьей орды” было убито 70 человек, а 20 взято в плен, отогнали рогатого скота 300 голов и 200 лошадей»[70]. А ведь в 1690 г население Воскресенского вряд ли превышало две-три сотни человек.
Крестьяне, переведенные на Миасс из упраздненной Пышминской Митрополии, были в Воскресенском не единственными переселенцами с Пышмы. В 1710 г мы видим здесь семью Рявкиных, ранее крестьянствовавших в деревне (заимке) Пышминской Невьянского Богоявленского монастыря. Выше говорилось, что монастырь устроил заимку около 1660 г. Ее головное поселение (дворец) находилось в устье р. Кунары, правого притока Пышмы. Это километров 20 ниже двора Митрополии. Деревни монастырские располагались вдоль р. Кунары, от ее устья вверх по этой речке. На сегодняшний день из этих деревень сохранились, на карте Мельничная, Заимка, Кашина.
В 1679 г монастырской заимке было 18 дворов крестьянских, в 1704 г – 21 двор крестьянский и 3 бобыльских.
Максим Яковлев Рявкин выходец из Важского уезда. В 1679 г он показывал, что в Сибирь пришел в 7179 г (1670-71 гг), а за Невьянским монастырем с 7183 г (1674-75 гг).
Кстати, Невьянский монастырь находился не в г. Невьянске (вотчине Демидова), а в низовьях р. Нейва, в с. Монастырском (ныне с. Кировское Алапаевского ГО). По странному совпадению и село Воскресенское называется сейчас Кирово (оно в Мишкинском районе Курганской области).
Вот подробно о Рявкине впереписи Поскочина.
Невьянского Богоявленского монастыря деревня Пышминская на реке на Пышме. А в ней крестьяне поселилися после переписных книг 167-го году. Во дворе Максимко Яковлев сын Рявкин. Сказал, родился де он Важского уезду в Нижней Тоемской волости (л.252 об.) в Усть Юмышской деревне, жил за великим государем во крестьянех. В Сибирь пришол и живет за Невьянским монастырем в деревне Пышминской со 182-го году. Своей пашни пашет на монастырьской земли две десятины в поле, а в дву по тому ж. Сенных покосов на сто на пятдесят копен[71].
Здесь же живет и его брат Тренка Яковлев сын Рявкин. У него сын Гришка полугоду[72].
При переписи 1704 г ни Максима, ни Терентия Рявкиных в монастырской заимке уже нет. Терентия не находим нигде, а Максим – в 1710 г в с. Воскресенском. Двор крестьянина Максима Рявкина сказался 65 лет, жена Катерина 50 лет, дети Тихон 18 жена Ульяна 18, сын Кирило 10, Дарья 12, у него ж подворник Василей Леонтьев 70 лет[73].
Причина их ухода с Пышмы, думается, такая. В 1702 г. указом Петра I Невьянский монастырь был закрыт, его земли объявлялись государственными. В 1706 г. Государь сменил гнев на милость, разрешил монастырю существовать и вернул Пышминскую заимку обители. Четыре года крестьяне находились в непонятном статусе и ожидали приписки к Демидовским заводам. В это время Рявкины и переместились на юг, видимо, с согласия Тобольского архиерейского дома.
Один Рявкин все-таки на Пышме остался. Егорий (Ерье!) Яковлев Рявкин, третий брат. В переписи Поскочина его нет, впервые видим в 1705 г в д. Курьинской государевой Новопышминской слободы, образованной в 1680 г на землях упраздненной Митрополии. В 1811 г Рявкиных здесь 7 дворов.
В третей ревизии Воскресенского показаны два двора Рявкиных в д. Мезенцевой. Кирило МаксимовРявкин 59 л в 1747 г/ ум.1748 и Тихон Максимов Рявкин, 76 л[74].
В 1795 г Рявкины в дд. Маятской,Туманова, Березовомысской, Мезенцева.
Итак, из состава села Воскресенского (по данным ревизии 1763 г) выявлено 24 семьи переселенцев из владений Тобольского архиерейского дома и Невьянского монастыря на Пышме. В этой миасской вотчине они носили фамилии Софьины, Жеребцовы, Киршиных, Ефремовы, Артемьевы, Мешковы, Чичалановы, Калининых, Рявкины Зотеевы, Малковы, Томиловы, Прокуратовы.
По большинству семей выявлены районы, из которых они (их предки) пришли на Урал.
Выходцы из пышминской Митрополии были первопоселенцами миасской Софийской вотчины (с. Воскресенского) и исследованием это обосновано.
Скажем также, что это первое исследование миграционной истории первопоселенцев с. Воскресенского.
Ниже приведена аналитическая таблица по состоянию на 7 ноября 2024 г. Цветом выделены позиции пышминских переселенцев.
Благодарю Максима Бердникова за предоставленные сведения по теме.
[1] Переписная книга Верхотурского уезда 1680 года. Составлена Львом Мироновичем Поскочиным.
РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.697 Лл. 256 об-257
[2]Шишонко В. Пермская летопись с 1263-1881 г. Третий период с 1645-1676г. Пермь, типография Губернской земской управы, 1884. С.687, 678-679, 685
[3] Афанасьев А.А.Сухоложье.Неизвестные страницы.Сухой Лог:2004
[4] Здесь, очевидно, неправильно прочитано. Правильно «с Офонкою».
[5] Здесь, очевидно, неправильно прочитано. Правильно «с Офонкою».
[6] Крестоприводная книга сибирский городов 1676 г. РГАДА, Ф. 214, Оп. 1, Кн. 610, Л.228-228 об.
[7] В Крестоприводной книге 1676 г этот крестьянин записан, как Федотко Карлик. Возможно, ошибка при записи или при расшифровке.
[8] В Крестоприводной книге 1676 г записан без фамилии.
[9] В Крестоприводной книге 1676 г записан с фамилией Жеребцов
[10] В Крестоприводной книге 1676 г записан как Ларка Киршин
[11]В Крестоприводной книге 1676 г эта семья записана: «Куска Прокурат з детми с Ондрюшкою да з Денгою да с Петрушкою».
[12]Сведения из Переписи монастырских и митрополичьих владений верхотурского уезда 1679 г. РГАДА Ф.214. Оп.1.Д.487 Лл.161 -181 по книге Афанасьев А.А.Сухоложье.Неизвестные страницы.Сухой Лог:2004 С.121-130
[13] Хрущов Федор Большой Григорьевич — стольник, воевода. В 1668 году отправлен воеводой в Мангазею, где пробыл всего четыре месяца, после чего был перемещен в Верхотурье. Там он находился до 1676 года с перерывами в несколько месяцев, когда временно воеводствовал в Тобольске (с ноября 1672 по март 1673 года). В Верхотурье при нем подьячий с приписью Богдан Софонов, а с 1673 года — Савва Тютчев.
[14] Шишонко В. Пермская летопись с 1263-1881 г. Третий период с 1645-1676г. Пермь, типография Губернской земской управы, 1884. С.512-513.
[15] Там же, с.565-566
[16] Там же
[17] Там же, 566-567
[18] Солодкин Я.Г. Митрополит Тобольский Павел и Сибирское летописание конца XVII века//Ученые записки Петрозаводского государственного университета:- 2018 С.46
[19] Там же
[20] РГАДА, ф. 214, оп. 5, д.232, л. 3 об.
[21] РГАДА, ф. 199, оп. 3, портф. 481, ч. I, д. 6 (3), л. 142 по источнику: Щербич С. Воскресенская вотчина Тобольского Софийского дома в конце XVII — XVIII в.// Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2013. № 1 (20) с.104-110
[22] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526. Л.97
[23] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а. Л.495 об.
[24] Здесь и далее данные 1795 г по книге Суханов М.В. Словарь фамилий восточной части Челябинского уезда. XVIII век:- Куртамыш, 2017 г
[25] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а. Л. 496 об
[26] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а. Л.406 об.
[27] РГАДА. Ф. 214, оп. 1, д. 434, л.93 об.
[28] Там же, л. 90 об.
[29] Крестоприводная книга сибирский городов 1676 г. РГАДА, Ф. 214, Оп. 1, Кн. 610, Л.228-228 об.
[30] РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.1086. Л.179 об.
[31] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.97
[32] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.477
[33] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.98
[34] Там же, Л. 405
[35] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526. л.103
[36] РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.1086.Лл.198-198 об.
[37] Документ 89/Памятники Сибирской истории XVIIIвека. Книга первая. 1700-1713.: Петербург, 1882. C.397-398
[38] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.103 об.-104
[39] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.399
[40] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.96
[41] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.460
[42] Там же, Л. Л.462
[43] Крестоприводная книга сибирский городов 1676 г. РГАДА, Ф. 214, Оп. 1, Кн. 610, Л. 228 об.
[44] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.92 об.
[45] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.398
[46] Документ 88./ Памятники Сибирской истории XVIIIвека. Книга первая. 1700-1713.: Петербург, 1882. С.378
[47] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.97
[48] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.476
[49] РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.1086.Лл.215 об.-216
[50] РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.1528.Л. 233
[51] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.422 об.
[52] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526. Л.94
[53] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.452 об.
[54] Там же, Л.433
[55] Там же, Л.444 об.
[56] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.94
[57] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л. 404 об.,Л.405
[58] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.94 об.
[59] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.418 об.
[60] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526. Л.105 об.
[61] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.392 об.
[62] Там же, Л.463
[63] Там же, Л.437 об.
[64] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.92 об.
[65] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.458-458 об.
[66] Там же, л.458
[67] В Новопышминской слободе по данным 1684, 1686, 1705 годов следов семьи Кузьмы Прокурата не выявлено.
[68] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526. Л.91 об.
[69] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Л.502
[70] РГАДА, ф. 199, оп. 2,портф. 481, ч. 1, д. 6 (3), л. 143. Цитируется по: Щербич С. Воскресенская вотчина Тобольского Софийского дома в конце XVII — XVIII в.// Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2013. № 1 (20) с.104-110
[71] РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.697. Лл.252-252 об.
[72] Там же, Л. 253.
[73] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1526.Л.98
[74] РГАДА Ф.280.Оп.4.Д.2700а.Лл.474-475
