Сухарев Ю.М. Миссии «Союз-Аполлон» 50 лет. Событие глазами очевидца

В последних числах июня 1975 г закончилась учеба в техникуме связи. Вместе с дипломом вручили и повестку в военкомат. Весенний призыв заканчивался в мае, но выпускникам техникума разрешали закончить обучение, отчего срок нашей службы становился месяца на полтора короче.  Такой призыв именовали «спецнабором». Срок моей службы исчисляется с 7 июля 1975 г, т.е. от получения диплома до получения погон  — ровно одна неделя.

Поезд из Свердловска через Челябинск и Оренбург вез нас куда-то в Среднюю Азию.  Под утро третьего дня высадили на станции с ничего не говорящим названием Тюра-Там. Пока нас  пересчитывали и разбивали на группы, уже рассвело. Миновали КПП. Автобус везет нас по хорошей дороге среди голой степи. Дорожный указатель  вызвал в салоне оживление – прямо Байконур. Что это значит для нас? Конечно, мы видели по телевизору стартовую площадку, пуски космических кораблей…  Но все, что стояло за этим было строго засекречено. Вспомнились кадры кинохроники  о городке космонавтов Звездном. По тенистым аллеям гуляли улыбающиеся космонавты…

Оказалось, Звездный — это где-то в Подмосковье. А здесь строго охраняемый ракетный полигон в раскаленной летом и ледяной зимой пустыне, десятки площадок со стартовыми установками или ракетными шахтами, радиолокационными станциями, монтажно-испытательными корпусами, блоками заправки ракет и т.п. Тысячи военнослужащих с разными эмблемами и цветом погон (были и морские части, испытывающие ракеты для ВМФ). Из гражданского населения только члены семей офицеров (они все проживали в гарнизонном городе на т.н. «десятке») и командированные представители разных заводов, КБ и т.д.

Площадка, где предстояло служить нам (из нашего техникума сюда привезли человек 15), называлась «двойкой». Воинская часть 25741, которая здесь размещалась, обеспечивала пуски пилотируемых космических кораблей (но не только). Тот самый «гагаринский» старт находился километрах в 2-х от казарм, каждое утро подразделения части бегали к нему во время зарядки.

Вторая площадка Байконура  уже в то время считалась «исторической», хотя со дня первого полета человека в космос прошло лишь 14 лет и в части служило много офицеров, участников не только этого события, но и запуска первого спутника. Были офицеры, близко знавшие и дружившие с Гагариным (например, в нашей группе таким был капитан Кабанячий; он утонул в Сыр-Дарье летом 1976 г).

Сбросив с себя гражданскую одежду и прическу, наскоро помывшись под душем, получили солдатскую форму. Она вызвала некоторое удивление, потому что тропический вариант обмундирования большинству из нас был не знаком:  не пилотка, а панама; не сапоги, а ботинки; куртка с отворотом на груди.

К тому времени, когда мы худо-бедно одели на себя солдатское, солнце уже палило во всю и не по-детски. Помещение карантина было в той казарме, где и пришлось служить в дальнейшем. В этот день было чему удивляться, но страшная жара и постоянное желание пить как-то притупили эту способность.

Дело в том, что 2-я площадка была в центре события мирового масштаба. Через несколько дней здесь намечался  пуск космического корабля  «Союз-19» по советско-американской экспериментальной программе  «Аполлон-Союз». Наши американские друзья-недруги периодически появлялись на площадке. Чтобы не показать подлинное лицо нашей космонавтики, все офицеры должны были являться на службу в гражданской одежде, величать друг друга по имени-отчеству, но отнюдь не по званию. Солдат (кроме нас, карантина) переодели в рабочие робы песочного цвета, на головы одели  береты. Все без знаков различия.

В какой-то мере сотрудничество с американцами помогло и нам: когда ожидался их визит, то карантин, как не замаскировавшийся, должен был сидеть в казарме и учить устав или подшивать погоны. Находиться в помещении в 50-ти градусную жару тяжело, но легче, чем заниматься физподготовкой на «воздухе».

Через несколько дней, когда ракета стояла уже на стартовом столе, рядом с ней, на площадке № 1, прошел традиционный митинг-встреча экипажа корабля с личным составом части. Говорят, его придумал ещё Королев: персонал, готовящий пуск, должен понимать, что на них лежит ответственность за жизнь не абстрактных космонавтов, а конкретных живых людей, стоящих перед ними.

До самого начала было не ясно, пустят ли на митинг карантин, который своим нескладным воинским видом испортит картинку и разрушит легенду о мирном космосе. Но американцев на митинг не позвали, а советское телевидение знает, как и что снимать. На мероприятие нас отправили, чему мало кто из нас был рад: пешком туда и обратно под палящим солнцем. Экипаж основной (Леонов и Кубасов) и запасной (фамилии не помню) сделали круг и поприветствовали собравшихся. От нашей части выступил комсорг, «старлей», одетый в гражданское. Еще запомнилось, что наши парни из карантина наполнили где-то там фляжки холодной водой – вот это было отрадно. Вечером смотрели митинг по программе «Время». Операторы умело «объехали» нас, замученных начинающих воинов … Кто бы сомневался…

Пуск корабля «Союз-19» состоялся 15 июля 1975 года в 15 часов 20 минут. Всех лишних со второй площадки при этом эвакуируют. Причем, по-разному. Иногда  просто уводят в степь на несколько километров. Самое комфортное: сажают в «мотыгу» (мотовоз) и отвозят подальше (можно хорошо выспаться).  В этот раз (который был для нас первым) сразу после завтрака (обычно летом — жаренная рыба и картофельный «клейстер»)  пешком отправили на соседнюю большую жилую  площадку и заперли в клубе. Фильмы, которые в тот день показывали («Суворов», «Кутузов», «Нахимов»), с тех пор смотреть уже не могу. Момент пуска ракеты дали увидеть. Усвоили одну из байконурских традиций: в момент, когда ракета отрывается от стартового стола и до отделения 1-й ступени нужно обязательно кричать: «Пошла, пошла, пошла…». Зрелище очень красивое, а ночной старт – неописуемое, потрясающее. Видео это не передает.

Еще до пуска на площадке продавали сигареты «Союз-Аполлон». Говорят, тогда их еще не было даже в Москве. Большой популярностью на «двойке» пользовались и значки с таким же названием.