Капков К.Г. Духовный мир Императора Николая II и его Семьи. 1.Молитвенная, постовая и евхаристическая дисциплина Императорской четы

С согласия известного российского историка, писателя и издателя Капкова К.Г. начинаем публиковать главы из его книги «Духовный мир Императора Николая II и его Семьи». (Ливадия — М., 2017. — 352 с.)

У нас Белый царь — над царями царь.

Почему ж Белый царь над царями царь?

Он держит веру крещеную,

Веру крещеную, богомольную,

Стоит за веру христианскую,

За дом Пречистыя Богородицы, —

Потому Белый царь над царями царь¹.

 

Предисловие

В 2016 году издательством «Летопись» была выпущена книга­альбом «Царский выбор», рассказывающая о духовной жизни Императорской семьи, царских духовниках и убийстве Венценосцев². Эта работа получила весьма высокую оценку в церковном мире у читателей разного возраста, образования, взглядов на историю.

Ныне, к 100­летию мученической кончины Венценосцев, мы представляем новый труд, посвященный духовной жизни Семьи Государя Николая II.

По сравнению с предыдущим изданием, опущены разделы о царских духовниках и убийстве Императорской семьи, но добавлены новые главы и иллюстрации, рассказывающие непосредственно о духовной жизни Царственных страстотерпцев.

Данная работа была поддержана представителями разных епархий в России, Белоруссии и на Украине, а также Елисаветенско­Сергиевским просветительским обществом. Идея создания книги зародилась в Ливадийской Крестовоздвиженской церкви — бывшем придворном храме Царского имения «Ливадия» — особом месте для всех почитающих святую Семью. В Крестовоздвиженской церкви этот труд получил благословение старца схиархимандрита Илия, духовника Патриарха Московского и всея Руси.

 

Молитвенная, постовая
и евхаристическая дисциплина
императорской
четы

 

С самого раннего возраста будущий Государь Николай II регулярно посещал церковные службы. В младенчестве он был в церкви на руках матери или няньки, а в отрочестве находился в храме все положенное богослужебное время наравне со взрослыми. В Императорской династии это было принято как общее правило. Императрица Александра Федоровна приносила в церковь первенцев практически с рождения, чтобы они, в том числе привыкали к церковному пению³.

Изучение дневников Государя позволяет констатировать следующий порядок посещений им церковных богослужений со времени восшествия на Престол. Император практически всегда бывал на литургии (обедне) в воскресные дни. Так, во время поездки по прифронтовой полосе 11 сентября 1916 года, Император в дневнике отметил: «Необычное для меня воскресенье без обедни»⁴. Пропуски воскресных служб были крайне редки. Они случались в дороге или по болезни. Например, в октябре 1900 года Государь заболел в Ливадии, а выздоровел к началу декабря. После этого в декабре он слушал службы через открытую дверь из бывшего кабинета Императора Александра III, располагавшегося рядом с алтарем дворцовой церкви. Тогда в дневнике Государь записал: «Такое утешение быть у службы после 5 недель»; и еще через несколько дней: «С такой радостью снова помолился у обедни»⁵.

В начале царствования Император редко посещал всенощные накануне воскресных дней, но позднее сделал это для себя практически обязательным правилом.

Приветствие перед богослужением: взаимное целование рук Императрицы и архиерея. В наше время так встречают друг друга только священнослужители. Фото К. Е. фон Ган

Государь с Семьей всегда присутствовал на рождественских службах и всегда посещал полный интенсивный цикл богослужений на первой и последней неделях Великого поста. Также, разумеется, всегда был на пасхальной службе и, кроме того, на литургии в первый день Светлой седмицы.

Можно заметить, что ежегодно в первые два дня Пасхи Царственные супруги христосовались со всеми служащими своего дворца и другими чинами, находившимися в то время рядом, а также с членами депутаций от волостных старшин и старообрядцев. Государь христосовался с мужчинами, Государыня — с женщинами, а мужчины целовали Царице руку. (Количество лиц, приносивших поздравления, было весьма значительно. Например, в 1914 году в Ливадии в первый день Пасхи, 6 апреля, Царскую семью всеподданнейше поздравили 525 чинов, а во второй день — 893. В 1916 году, в первый день Пасхи, 10 апреля, Ее Величеству поднесли поздравления 754 служащих, в основном Придворного ведомства. Во второй день Государыню всеподданнейше поздравили 576 чинов⁶.)

Государь христосуется с офицерами во 2-й день Пасхи в Итальянском дворике Ливадийского дворца. 7 апреля 1914. (На последующих шести илл. это же место и время.)

 

Государь христосуется с солдатами

 

Государь христосуется с офицерами Собственного Его Величества конвоя

Государь христосуется с морскими офицерами

Великие княжны Татьяна Николаевна и Мария Николаевна дарят ученикам пасхальные яйца

Императрица Александра Федоровна и Великая княжна Ольга Николаевна дарят пасхальные яйца ученицам гимназий

На праздник Богоявления из Императорского Зимнего дворца совершались торжественные выходы на Иордань, устроенную на Неве. Царскую семью сопровождал сонм столичного духовенства, которое возглавлял санкт­петербургский митрополит. При погружении креста в воду производился пушечный салют, святой водой окроплялись все чины, а также знамена и штандарты. Митрополит подносил Государю чашу со святой водой, а Император окроплял себя сам⁷, как принято между священнослужителями⁸.

Теперь скажем о посещении Государем церковных служб во все двунадесятые, некоторые Великие праздники и дни своего тезоименитства (память святителя Николая Чудотворца) в период 1896–1918 годов, то есть за 22 года с начала царствования. Наиболее посещаемыми Императором праздниками в порядке богослужебного годового круга были:

—  Рождество Пресвятой Богородицы, 8 сентября
(посетил богослужение 17 раз);

—  Воздвижение Креста Господня, 14 сентября
(был на службе 19 раз);

—  Покров Пресвятой Богородицы, 1 октября
(был на службе 15 раз);

—  Введение во храм Пресвятой Богородицы, 21 ноября
(был на службе 17 раз);

—  память святителя Николая Чудотворца, 6 декабря
(был на службе ежегодно);

—  Рождество Христово, 25 декабря (был на службе ежегодно);

—  Сретение Господне, 2 февраля (был на службе 20 раз);

—  Благовещение Пресвятой Богородицы, 25 марта
(был на молитве каждый год);

—  память святителя Николая Чудотворца, 9 мая
(был на службе 17 раз);

—  Пасха Господня (был на службе ежегодно);

—  Вознесение Господне (был всегда, кроме 1918 года);

—  Пресвятой Троицы (был всегда, кроме 1916 года);

—  Преображение Господне, 6 августа (был всегда,
кроме 1917 года).

Редко Император присутствовал в церкви на празднике Успения Пресвятой Богородицы, 15 августа — 7 раз (одно из посещений пришлось на воскресный день).

Неясно почему, но Государь игнорировал один праздник: святых апостолов Петра и Павла, 29 июня. За время своего царствования в этот день он посетил церковь всего три раза, причем в те дни, когда праздник попадал на воскресный день. То есть Царь приходил, прежде всего, на воскресную службу, а специально на богослужении в честь святых апостолов за время царствования Государь не был ни разу.

При этом вторым по значимости храмом в Придворном ведомстве в Санкт­Петербурге (после Императорского собора Зимнего дворца) был Петропавловский собор — усыпальница дома Романовых, где похоронены все российские Цари, начиная с Императора Петра I (кроме Императора Петра II, скончавшегося в Москве). Заметим, что в письме к Государю от 2 июня 1916 года Императрица сказала: «О, как холодна эта усыпальница! В ней трудно молиться, совершенно не чувствуешь, что находишься в церкви»⁹.

Далее можно отметить, что некоторые двунадесятые праздники совпадали с днями полковых праздников, на которых было принято присутствие Государя, иногда с супругой. Так праздник Благовещения Господня был полковым праздником лейб­гвардии Конного полка, Вознесения Гос­подня — праздником лейб­гвардии Уланского Ея Величества полка, Пресвятой Троицы — праздником лейб­гвардии Измайловского полка и лейб­гвардии Саперного батальона, Преображения Господня — праздником лейб­гвардии Преображенского полка, Введения во храм Пресвятой Богородицы — праздником лейб­гвардии Семеновского полка, память святителя Николая Чудотворца 9 мая — праздником лейб­гвардии Кирасирского Ея Величества полка.

Во время смотров некоторых названных полков служились обедня и молебен (на Троицу — обедня и вечерня), после чего совершался парад. Иногда же служился только молебен.

Молебен на плацу перед казармами по случаю праздника Собственного Его Величества конвоя.

Императрица Александра Федоровна прикладывается ко кресту. Ливадия. 4 октября 1913

Помимо названных памятных дней, Государь часто бывал на различных храмовых праздниках, юбилеях и торжествах, как правило, с супругой, где практически всегда совершался молебен, а также присутствовал на закладках и освящениях церквей, прежде всего военных.

В Императорской семье было принято служить молебен на свой отъезд или возвращение домой. Кроме того, Семья посещала литургии, молебны на именины и дни рождения детей, а также юбилеи Священного Коронования Их Императорских Величеств.

Государь старался быть на литургии и в день своего рождения 6 мая, слушать обедни в годовщины своей помолвки и свадьбы. Нередко Император бывал на панихидах по разным случаям. Таким образом, жизнь Государя и его Семьи была постоянно сопряжена с церковной молитвой, пронизана ею.

Из всех богослужений Император Николай II более всего любил молиться за «преждеосвященной обедней», что отмечено в его дневнике¹⁰.

Субботние всенощные при Дворе начинались в 18­30 — 19­00, а литургии довольно поздно: в 11­00 — 11­30. Иногда до обедни Государь шел на охоту, гулял или работал в кабинете, принимал доклады разных лиц и депутации. Из­за этого Государь несколько раз за время царствования опаздывал в церковь.

Особо можно сказать о продолжительности служб. На Руси с давних пор был принят из Палестины древний, так называемый Студийский устав, определяющий круг церковных богослужений и постовую дисциплину. Устав этот составлялся для монастырей, где продолжительные службы и длительные суровые посты естественно вписываются в жизнь отрекшегося от мира инока. В приходах надо было опускать или сокращать некоторые службы, иначе бы мирянам оставалось мало времени на работу и семейный быт. Но, к сожалению, единого правила, как и что сокращать, так называемого приходского устава, не выработано в России до сих пор. Для Придворного ведомства в XIX веке такой устав был составлен. И хотя всенощные и литургии при Дворе продолжались, как правило, всего 1 час, максимум — 1 час 20 минут, эти богослужения всегда отличались особенной стройностью, красотой и благолепием.

На архиерейских службах Император бывал редко и практически всегда по необходимости, согласно принятым церемониалам. Единственный раз, когда Государь по отношению к богослужению употребил в дневнике несколько негативный и раздраженный оттенок («отстояли»), касался архиерейской обедни в Воронеже в 1914 год¹¹. Саркастические нотки об архиерейской службе чувствуются и в письме Великой княжны Ольги Николаевны о посещении Великого Новгорода в декабре 1916 года: «В Софийском соборе простояли 2­часовую обедню, архиерейскую конечно. <…> Еп. Алексей [Симанский, будущий патриарх. — К.К.] воображал себя красавцем и делал подобающее выражение умильно­масленистое»¹².

Далее скажем, что Императорская семья соблюдала утреннее и вечернее молитвенное правило. Так, 2 октября 1915 года Императрица писала мужу в Ставку: «Ах, как вас обоих [Государя и Цесаревича Алексея. — К.К.] мне недостает! В час, когда он [Цесаревич] обыкновенно молится, я не выдержала, расплакалась, а затем убежала в свою комнату и там прочла все его молитвы на случай, если бы он забыл их прочитать. Прошу тебя, каждый день спрашивай его, не забывает ли он молиться?»¹³. 6 октября Государь отвечал Императрице: «Я молюсь с ним каждый вечер. <…> Он слишком быстро читает молитвы, и его трудно остановить»¹⁴. 5 декабря 1916 года, будучи в Штабе, Император записал в дневнике: «Помолившись с Алексеем, уложил его спать»¹⁵.

Спальня Императора Николая II и его супруги в Александровском дворце. Фото 1930-х гг. (Возможно, некоторые иконы были расположены здесь после 1917 года.)

Учитель Цесаревича Чарльз Сидней Гиббс сообщает, что «в Царском Селе каждый вечер, когда Цесаревич был уже в постели [и был готов заснуть. — К.К.], Императрица читала с ним вечерние молитвы. В Могилеве Его Величество продолжил этот обычай. Несмотря на то что его осаждали посетители, он на время пренебрегал своими обязанностями и ускользал из кабинета»¹⁶.

Спальня Императорской четы в Зимнем Дворце. До 1917

Вместе с вечерней молитвой Императрица иногда читала Библию¹⁷. Здесь же отметим, что Императрица вообще регулярно читала Библию, что соответствует протестантской традиции, в которой она была воспитана. Есть личные свидетельства Императрицы и о ее келейных чтениях акафистов (например, иконе Божией Матери «Казанская»)¹⁸.

В воспоминаниях военного писателя Дмитрия Николаевича Дубенского, бывшего в свите Императора, отражен рассказ камердинера Государя о том, как ночью с 1­го на 2­е марта 1917 года келейно молился Царь. Камердинер говорил: «Его Величество всегда подолгу молятся у своей кровати¹⁹, подолгу стоят на коленях, целуют все образки, что висят у них над головой, а тут и совсем продолжительно молились. Портрет наследника взяли, целовали его и, надо полагать, много слез в эту ночь пролили. Я заметил все это»²⁰.

В 1919 году, давая показания следствию Соколова, камердинер Терентий Иванович Чемодуров, в частности, отметил, что «никто из членов [Царской] семьи не садился за стол без молитвы»²¹. Охранник Ипатьевского дома Филипп Полиевктович Проскуряков свидетельствовал, что у Царской семьи утром «была общая молитва. Они все собирались в одну комнату и пели там молитвы»²².

В личных покоях Императорской четы всегда было много икон. Так Великий князь Александр Михайлович вспоминал: «Обстановка спальни [Александровского дворца], три стены, полные образов от потолка до полу, лампадки, молельня, какое­то капище со всеми атрибутами православия при полном отсутствии души»²³. Мнение об отсутствии у Императрицы души оставим на совести Великого князя — нам важно его свидетельство об убранстве спальни.

Опочивальня Их Императорских Величеств в Ливадийском дворце. Период 1910–1911. Мы видим довольно простую обстановку. Иконы частью развешаны на стене, частью стоят в нишах и на полочках. Справа на полке расположены маленькие иконки (видны на фото, как небольшие черные точки), вверху по центру над кроватью нижний край Распятия

Александровский дворец открылся в качестве музея уже в июне 1918 года, когда его хозяева находились в Ипатьевском доме. По свидетельству очевидцев, интерьеры дворца «поражали не роскошью, а скорее необычайной простотой. <…> Проходя по анфиладам комнат <…> посетители не могли избавиться от странного ощущения, что Николай II не был деспотичным правителем, как его расписывали, а обыкновенным человеком, семьянином, у которого в кабинете и библиотеке <…> повсюду были расставлены фотографии его детей в разном возрасте, от младенчества и до совершеннолетия. <…> “Святая святых” [имеется в виду кабинет Императора. — К.К.] <…> выглядела в высшей степени непритязательно, по­домашнему просто и была окутана духом чадолюбия. <…> Личные покои Царя и Царицы, состоящие из соединенных между собой отдельных комнат, были еще одним свидетельством <…> взаимной любви друг к другу, любви к своим детям и глубокой христианской веры. Их ­спальня <…> была больше похожа на русский православный храм, чем на будуар, так много икон было там. Две скромные железные кровати, [сдвинутые вместе] которые можно увидеть во “второразрядной гостинице”, по наблюдению одного американского посетителя в 1934 году. <…> А вся стена от пола до потолка была увешена образами, распятиями и “простенькими, дешевыми иконками в убогих жестяных окладах”²⁴. <…> [В комнатах Великих княжон] иконки, недорогие гравюры и фотографии на религиозные темы. На тумбочках у кроватей лежат Евангелие и молитвенники, вместо обычных девичьих безделушек поставлены распятия и свечи»²⁵.

В кругу Семьи в Ливадийском дворце. Скромное убранство интерьера, иконы. 1913

 

О комнатах Великих княжон и Наследника оставил воспоминание протоиерей Афанасий Иванович Беляев²⁶, служивший в Александровском дворце в первой половине 1917 года: «Я надел епитрахиль, взял в руки крест и Евангелие, и за скороходом, указывающим путь, пошел наверх, в комнаты детей. Какие удивительные по­христиански убранные комнаты. У каждой княжны в углу комнаты устроен настоящий иконостас, наполненный множеством икон разных размеров с изображением чтимых особенно святых угодников. Перед иконостасом складной налой, покрытый пеленой в виде полотенца, на нем положены молитвенники и богослужебные книги, а также Св. Евангелие и Крест. Убранство комнат и вся их обстановка представляют собой невинное, не знающее житейской грязи, чистое, непорочное детство»²⁷.

В 1923 году заведующий Ливадийским дворцом «с ужасом» констатировал: «Спальня царская и детей обвешаны десятками картин религиозного содержания <…> и всюду божницы, божницы с десятками икон в спальнях, в ванных… Вы живо чувствуете прошлое и предстоящее России будущее, если бы не началась война и революция…»²⁸.

Заметим, что интерьеры Ливадийского дворца, как и Александровского, не ослепляли роскошью. И в наши дни, посещая дворец, складывается ощущение тепла, уюта, представление о скромности его бывших обитателей.

Спальня Государыни на Императорской яхте «Штандарт». 1912 или 1913. На стенке иконы и недорогие репродукции картин с религиозными сюжетами. В центре над кроватью репродукция работы французского художника Вильяма Бугро «Утешение» (1877). На картине изображена Богородица. Воздев руки, она молится за женщину, потерявшую ребенка и склонившуюся к Ней на колени. Примечательно, что в данном случае был обрезан нижний край картины, где на оригинале изображен скончавшийся младенец. По всей видимости, сюжет напоминал Государыни о заступничестве Богородицы за матерей, но видеть изображение мертвого ребенка, Александра Федоровна не захотела. Нижняя икона в углу: моление преподобного Серафима Саровского на камне

Спальня Императора Николая II и Наследника Алексея в Ставке. 1915. На прикроватном столике и стенке рядом с ним — иконы, крест, книги. На кресле — футляр от балалайки Цесаревича.

Можно заметить, что принадлежавшая Наследнику книга «Правила игры на балалайке» была найдена среди вещей, оставшихся в Ипатьевском доме после гибели Семьи. Играла на балалайке и Великая княжна Анастасия Николаевна, что видно из писем сестер отцу: «Настася сидит рядом в комнате и бренчит на балалайке, Мария в другой комнате на рояле, а Ольга тут валяется и отдыхает до церкви»; «После обеда Ольга играла на рояле, Настася на балалайке, а мы пели». Детям также нравилось бывать на выступлениях военного оркестра балалаечников

Комната Великих княжон в Тобольске. 1918. Слева направо кровати Анастасии, Марии, Татьяны. На стенах иконы, фотографии, картины; на прикроватных столиках — иконы, свечи в подсвечниках, книги; на стульях аккуратно развешена одинаковая одежда. Эту фотографию с предыдущей иллюстрацией объединяет скромное убранство представленных спален. Если не знать датировки фотографий, сложно сказать, какие из них относятся ко времени правления абсолютного монарха, а какие ко времени заключения под стражу. В Тобольске и Екатеринбурге четверо Великих княжон проживали в одной комнате, но и будучи дочерями еще всесильного монарха в собственном Александровском дворце они не имели своих отдельных комнат: проживали по двое и спали на походных кроватях

Далее отметим следующий момент. Государь Николай II в продолжение царствования (особенно в период празднования 300­летия династии) подчеркивал преемственность, единство Императорской России с древней Русью, с родоначальниками династии. Вероятно, в честь Царя Алексея Михайловича Император назвал своего сына. Поэтому, полагаем, любопытно сравнить богослужения ­­при ­Государе Алексее Михайловиче со временами последнего Императора.

Историк древней Руси Иван Егорович Забелин о первом Царе рода Романовых пишет: «Поздоровавшись с боярами, поговорив о делах, государь в сопровождении всего собравшегося синклита шествовал часу в девятом к поздней обедне в одну из придворных церквей. Если же тот день был праздничный, то выход делался в собор, или к празднику, т.е. в храм или монастырь, сооруженный в память празднуемого святого. В общие церковные праздники и торжества государь всегда присутствовал при всех обрядах и церемониях. Поэтому и выходы в этих случаях бывали гораздо великолепнее, торжественнее. Обедня продолжалась часа два. В удобное время и здесь государь принимал от думных людей доклады, разговаривал о делах с боярами, отдавал приказания. Бояре также рассуждали между собой, как будто бы они находились в Думе. При всем том едва ли кто был так привержен к богомолью и к исполнению всех церковных обрядов, служб, молитв, как цари. <…> [Царь Алексей Михайлович] в пост стоял в церкви часов по пяти или шести сряду, клал иногда по тысяче земных поклонов, а в большие праздники по полутора тысячи»²⁹.

Как видим, разница по времени богослужений значительная. Время молитвословий при дворе в XVII — начале XX века неуклонно уменьшалось. При этом можно полагать: Император Николай II имел мысль, что лучше короткая служба, посвященная только молитве, чем продолжительная с «приемом докладов».

Теперь перейдем к вопросу о посте.

Тот же Забелин пишет, что в XVII веке «в домашней жизни цари представляли образец умеренности и простоты. <…> К столу царя Алексея Михайловича подавали всегда самые простые блюда, ржаной хлеб, немного вина, овсяная брага, или легкое пиво с коричным маслом, а иногда только одна коричная вода. Но и этот стол никакого сравнения не имел с теми, которые государь держал во время постов. “Великим постом, — говорит [очевидец, английский медик Самуил] Коллинз, — царь Алексей обедал только три раза в неделю, а именно: в четверток, субботу и воскресенье, в остальные же дни кушал по куску черного хлеба с солью, по соленому грибу или огурцу и пил по стакану полпива. Рыбу он кушал только два раза в Великий пост и соблюдал все семь недель поста… Кроме постов он ничего мясного не ел по понедельникам, средам и пятницам; одним словом, ни один монах не превзойдет его в строгости постничества. Можно считать, что он постился восемь месяцев в год, включая шесть недель Рождественского поста и две недели других постов”. Такое усердное соблюдение постов было выражением строгой приверженности государя к Православию, ко всем уставам и обрядам Церкви. Свидетельство иностранца вполне подтверждается и Котошихиным Григорием Карповичем [очевидцем, подьячим. — К.К.]. “В постные дни, — говорит он, — в понедельник, и в среду, и в пятницу, и в посты готовят про царский обиход ествы рыбные и пирожные с маслом с деревянным и с ореховым, и с льняным, и с конопляным; а в Великий и в Успенский посты готовят ествы: капуста сырая и гретая, грузди, рыжики соленые, сырые, и гретые, и ягодные ествы, без масла, кроме благовещениева дни — и ест царь в те посты, в неделю [то есть — в воскресенье. — К.К.], во вторник, в четверг, в субботу, по одинажды на день, а пьет квас, а в понедельник, и в среду и в пятницу во все посты не ест и не пьет ничего, разве для своих и царицыных, и царевичевых, и царевниных имянин”. Впрочем, несмотря на такое постничество и особенную умеренность, за обыкновенным столом государя, в мясные и рыбные дни, подавалось около семидясети блюд; но почти все эти блюда расходились на подачи боярам, окольничим и другим лицам, которым государь рассылал эти подачи, как знак своего благоволения и почести»³⁰.

Вот такая строгость и приверженность церковным уставам. В то время на Руси пост был принят во всех слоях общества и считался обязательным условием соблюдения праведности для посмертного воздаяния, был одной из характерных черт самоидентификации русского православия среди всех окружавших его наций и религий.

Ко времени правления Государя Николая II ситуация значительно изменилась. Постовая дисциплина в Императорской семье и ее окружении, да и во всех привилегированных слоях, ориентировавшихся в том числе на поведение Венценосцев, была совсем несложной. Постился (говел) Император с Семьей главным образом только на первой и последней неделе Великого поста. Так, после Причастия в субботу на первой седмице Великого поста на следующий день 11 февраля 1896 года Государь записал: «Должен признаться, что я с большим удовольствием накинулся на скоромную пищу!»³¹.

Император постился три дня перед Причастием и когда оно было не Великим постом, а также в сочельник перед Рождеством и еще несколько дней в году по разным случаям. Например, 14 мая 1896 года, перед Коронацией, Государь с супругой говели три дня, каждый день посещая литургии и всенощные³². В 1915 году в Ставке Государь три дня (27–29 августа) постился и посещал утренние и вечерние службы перед праздником Усекновения честной главы святого пророка и крестителя Иоанна, хотя и не причащался. (Поста перед этим праздником не полагается, но Государь постился для поддержки Императрицы, которая говела в Царском Селе и приобщилась Святых Христовых Тайн 29 августа вместе со старшей дочерью³³.)

Другие дни Великого поста (кроме первой и последней седмиц), а также Рождественский, Успенский и Петровский пост Император в трапезе не соблюдал. Из сохранившихся меню Государя за 1915–1916 года видно, что мясные блюда подавались в постах³⁴. Учитель Чарльз Сидней Гиббс вспоминал, что при дворе мясо не подносилось только в первую и Страстную седмицу³⁵. Рыба подавалась всегда, даже в Страстную седмицу (кроме пятницы), а в Великую субботу — вино. Но, вероятно, это было обычной практикой не только при дворе, так как в записках протоиерея Афанасия Беляева, служившего в Александровском дворце весной 1917 года, не видно какого­то удивления составу трапезы, поданной ему в комнату в Страстную седмицу.

Так, отец Афанасий зафиксировал: «[Великий понедельник] 27 марта. <…> Чудный завтрак! На серебряных подносах в серебряных чайниках принесли чай с булками, потом подали рисовые котлеты с белыми грибами, отварной судак с картофелем и на сладкое манные блины с варением и в заключение кофе. Так что Великий понедельник оказался днем в придворной роскошной обстановке, с изысканным комфортом и при обильном насыщении прекрасно приготовленными кушаньями. <…> Обед: щи с грибами и при них пирожки, судак отварной и печеное яблоко в сладком сиропе и чашка черного кофе. <…> [Великая среда] 29 марта. <…> Завтрак: шинкованная капуста с солеными огурцами и картофель, рыба и кисель. <…> Обед: суп с грибами, рыба и сухари в сладком сиропе с ломтиком ананаса. <…> [Великая суббота] 1 апреля. <…> Обед состоял из щей из свежей капусты с грибами, жареной рыбы, сладкого, кофе и подано было столовое белое виноградное вино ½ бутылки для меня под названием “Аиданиль” из Собственного погреба и бутылка красного вина для протодиакона и псаломщика»³⁶. Отметим, что в наше время клиру и прихожанам, кроме индивидуальных случаев, не благословляется употребление рыбы в Великий пост, за исключением праздника Благовещения Пресвятой Богородицы.

Не удалось установить, придерживалась ли Императорская семья правила поста в среды и пятницы, положенного во все дни года (кроме так называемых сплошных седмиц). В Ставке среда и пятница были мясопустными³⁷.

В начале царствования, накануне воскресных дней, Государь вместо всенощных, нередко посещал театры, в том числе в Великом посту. Так же в начальный период царствования Императорская чета регулярно посещала театры и в другие дни Великого поста (кроме понедельника — пятницы первой и последней седмиц).

Можно отметить и следующий момент. До 1905 года Императрица не курила, но во время революции пристрастилась к папироскам. После этого Государыня неоднократно пыталась бросить курить: оно вредило ее слабому здоровью. Так, 27 августа 1915 года она писала мужу: «Мой пост состоит в том, что я не курю,  — я пощусь с самого начала войны и люблю ходить в церковь. Мне хочется причаститься, и священник на это соглашается, — он говорит, что никогда не рано быть вновь у причастия и что это дает силы»³⁸. Как обычно бывает с курильщиками, ­Императрица закурила вновь (к ноябрю того же года).

Император курил довольно много, особенно после марта 1917 года. Судя по счетам, оплаченным за табак за 9 месяцев 1917 года (февраль–октябрь), Государь выкурил около 8000 папирос, то есть примерно курил одну папиросу каждые полчаса³⁹. Заметим, что в то время вред от курения не был хорошо известен, и следовательно, оно не считалось серьезным грехом.

Теперь скажем о причащении Императора Святыми Христовыми Тайнами. Разумеется, Государь, как и всякий православный, трепетно относился к принятию Христа. В дневнике он пишет о таких днях: «Сподобились причаститься Св. Тайн», «Имели великое утешение причаститься», «Удостоились причаститься Св. Тайн. Великая и благодатная минута»⁴⁰.

Отметим: в XIX — начале XX века в России общим правилом считалось за необходимость причащаться Святыми Тайнами один раз год. Императорская семья в период 1896–1918 годов причащалась ежегодно в Великий пост, как правило, дважды: в субботу первой седмицы и в Великий четверг (подробнее см. в таблице на с. 334–337).

Исповедь Венценосцев накануне причастия проводилась в храме до или после всенощной, а иногда в молельне Александровского дворца или в личной опочивальне, где исповедь порой начиналась достаточно поздно (в 22­00 — 22­15). 28 августа 1915 года Императрица со старшими дочерьми Ольгой и Татьяной были на общей исповеди вместе с разными чинами в Федоровском соборе Царского Села⁴¹.

Примечательно, что Государыня в день исповеди часто письменно просила Государя о прощении, делая записи в его дневнике, пока он исповедовался или уже спал (что, конечно, не исключает устного прошения о прощении обид). Как пример приведем следующие заметки. В 1901 году Императрица писала: «Вот мое слово любви и молитва о прощении, мой дорогой, за каждое недоброе слово или деяние в отношении тебя. Какое утешение и счастье причаститься завтра вместе. Это всегда соединяет нас еще сильнее с теми нашими близкими, которые уже ушли и поддержки которых мы жаждем именно сейчас. Спи спокойно, самый замечательный и лучший из мужей. Господь благословит и сохранит тебя»⁴². В 1903 году: «Прости меня, мой дорогой, за любое резкое или недоброе слово, которое я могла тебе сказать. Поверь, оно опрометчиво слетело с языка. Какая радость завтра снова пойти к святому причастию. Какие утешения, силу и счастье оно дает и еще больше объединяет со Спасителем. Господь благословит и сохранит тебя, мой любимый, дорогой Ники. Я целую тебя так нежно и с такой любовью. Твоя женушка»⁴³.

Исповедь Императора не носила формальный характер, что нередко бывало в отношениях власть имущих со священнослужителем. (Часто священники не дерзали, боялись вести исповедь, а богатый исповедник не считал нужным нисходить до иерея: последний просто накрывал голову «кающегося» епитрахилью и читал разрешительную молитву.) В 1916 году Государь, находясь на Страстной седмице в Ставке и не имея возможности исповедоваться у своего духовника Александра Петровича Васильева⁴⁴, не стал причащаться (это случилось первый раз с 1897 года), поскольку не захотел формально исповедоваться у находившегося при Штабе протопресвитера армии и флота Георгия Ивановича Шавельского, а искренне — не решился. Тогда в письме к супруге Император отметил: «Не чувствую себя в настроении исповедоваться у Шавельского, потому что боюсь, чтоб оно не принесло вместо мира и спокойствия душе обратного!»⁴⁵. И еще: «Мне жаль, что я не сделаю этого вместе с ними [то есть, чинами Штаба], но нельзя менять исповедника!»⁴⁶.

Иеросхимонах Симеон (Толмачев), исповедовавший Царскую чету при прославлении святого Серафима Саровского в 1903 году

Начиная с 1909 года, Император Николай II стал причащаться также в юбилей своего восшествия на Престол — 21 октября, то есть уже трижды в год.

Были и три особых случая причащения Государя: 14 мая 1896 года, во время Священной Коронации; 18 июля 1903 года, накануне прославления преподобного Серафима Саровского, и 9 августа 1915 года, в день памяти мученика Алексия, вероятно, ради молитв о здоровье Цесаревича.

Практически всегда Император приобщался Святых Тайн с Семьей, а в последнее время царствования нередко и вместе с придворными и военными чинами, в том числе с казаками, нижними чинами и прислугой. Только 7 апреля 1916 года Великим Постом по обстоятельствам военного времени Царь встретил Пасху в разлуке с Семьей. «Даже не могу представить себе Пасху и заутреню без Тебя», — писала отцу Великая княжна Татьяна Николаевна. И тогда же: «Правда ужасно хорошо что с нами конечно будут причащаться казаки, солдаты и, очевидно, все прекрасное батюшкино семейство» (имелась в виду многодетная семья Царского духовника Александра Васильева)⁴⁷.

На саровских торжествах, ставших грандиозным и возвышенным праздником единения Царя и подданных, Государь исповедовался в келье преподобного Серафима, находившейся внутри нового храма, у монастырского старца иеросхимонаха Симеона (Толмачева)⁴⁸, и причащался вместе с массой паломников. В поучениях архимандрита (позднее епископа) Никона (Рождественского) есть некоторые подробности того дня. Он писал: «Стоит упомянуть, в назидание православным, что наш батюшка Царь накануне [торжеств] проехал 62 версты проселочной дорогой, стоял всенощную, исповедовался уже в 11­м часу ночи, а к святому
Причащению все же изволил встать к ранней литургии, которая начинается в 5 часов утра. И с ним разделила сей подвиг его Боговенчанная Супруга. Не поучительно ли?»⁴⁹.

Можно отметить и следующий момент. В 1916 году, в Великий четверг, когда Государь был в Ставке, он, как говорилось выше, будучи на литургии, не причащался. Это был последний Великий пост, который Государь провел на свободе. Тогда же Император в дневнике записал, что к Святой чаше подходил начальник Штаба генерал­адъютант Михаил Васильевич Алексеев, как ни прискорбно, будущий клятвопреступник, благодаря которому менее чем через год была осуществлена изоляция Царя в Пскове 1–2 марта.

В заточении в 1917 и 1918 годах Государь перенес свое традиционное причастие с Великого четверга на Великую субботу. Суббота является поминальным днем, воспоминанием о загробном мире, посмертном воздаянии, особом чаянии воскресения мертвых. Великая суббота является одним из наиболее таинственных дней в православном богословии: в пятницу Бог умер на кресте, в воскресенье — Воскрес во Славе. Суббота — время Тайны. Нам кажется важным, что в заключении Государь причащался именно в Великую субботу, когда соединяются и скорбь об умершем, и тонкая радость предчувствия Вселенского праздника. Он предуготовлял себя как к смерти, так и к воскресению. Не так важно, насколько Государь осознавал это в то время. Формально причины переноса причастия могли быть вполне обыденными.

Ближе к концу царствования в дни причащения: в 1912 году Великим постом, в 1915 году — Великим постом и в день памяти своего восшествия на Престол, в 1916 году также в день памяти восшествия на Престол Государь имел духовные беседы с оригинальным религиозным мыслителем Григорием Ефимовичем Распутиным. Очевидно, что в столь важное время, как день принятия Святых Христовых Тайн, любой будет стараться избегать встреч с персонами, расшатывающими его внутреннею сосредоточенность, и наоборот, стараться встретиться с духовно интересным собеседником⁵⁰.

В субботу же, причащаясь, Государь последний раз в земной жизни посетил Божию церковь (Благовещенскую в Тобольске).

За время царствования Император ни разу не причащался в воскресную службу или какой­либо двунадесятый (в том числе Рождество Христово) или Великий праздник. Правда, в 1904 году Государь приобщился на праздник Благовещения Пресвятой Богородицы 25 марта, но только потому, что в том году он совпал с Великим четвергом — традиционным днем причастия Императорской семьи. Ни разу Царь не причащался и на Пасху.

Почему? В дореволюционной России вообще не было принято приобщаться в пасхальную ночь. Причащались Святыми Тайнами, как правило, Великим постом и, как правило, в субботу на первой седмице, в Великий четверг или Великую субботу. То есть Императорская чета причащалась по установившимся тогда правилам, хотя и не единожды, а дважды или трижды в год.

В то время считалось, что правильнее причащаться накануне праздника, находясь в постовом настроении, а на Пасху — разговляться⁵¹. Многие знают, как порой бывает стыдно, приобщившись в пасхальную ночь, после службы в тот же день наедаться и упиваться без меры. Нам кажется это вполне разумным подходом, хотя и не единственно возможным. Так, святитель Иоанн Златоуст советовал причащаться именно в Пасхальную ночь, причем даже тем, кто не соблюдал пост. Об этом говорится в его «Огласительном слове» («Слове на Пасху»), читаемом на Пасхальном богослужении: «Постившийся и не постившийся, возвеселитеся днесь».

Можно обратить внимание, что и на саровских торжествах Государь причащался накануне прославления преподобного Серафима Саровского, а не в сам день прославления, где после торжественной литургии 19 июля 1903 года был устроен богатый праздничный стол.

Примечательно также, что, отмечая свой день рождения, и Великая княжна Мария Николаевна причащалась Святых Тайн накануне 13 июня, а не в сам праздник⁵².

Вообще Царские дети причащались, конечно, чаще взрослых, в том числе на годовщины рождения и на именины. Разумеется, Цесаревич принимал Святые Христовы Тайны при приступах гемофилии. О причастии Наследника во время тяжкой болезни в Спале, в Польше, в 1912 году Императрица писала: «Его бедное исхудавшее личико с большими страдающими глазами засветилось от благодатного счастья, когда священник подошел к нему со Святыми Дарами. Это было такое успокоение для всех нас, мы тоже почувствовали такую же радость»⁵³.

В целом причастная практика последнего Государя была весьма схожа с первыми Царями рода Романовых. Как пишет Иван Егорович Забелин, в XVII веке «обыкновенно цари говели [готовились к Причастию] или на первой неделе поста, или на Страстной, что бывало чаще, и очень редко в августе, в Успенский пост»⁵⁴.

Например, в 1652 году Царь Алексей Михайлович причащался в Успенский пост, 13 августа (заметим, опять же не в сам праздник 14 августа, а накануне); в 1653 году — 25 февраля, в пятницу первой недели Великого поста, и 7 апреля того же года, в Великий четверг; в 1654 году — 10 февраля, на первой седмице Великого поста; в 1667 году — 4 апреля, в Великий четверг; в 1670 году — 31 марта, в Великий четверг. Царь Федор Алексеевич причащался Святых Христовых Тайн в 1677 году 12 апреля, в Великий четверг; в 1678 году 28 марта, в Великий четверг; в 1681 году 19 февраля, в субботу первой недели Великого поста.

Отдельно можно сказать о так называемом причастном платье. Как говорит Забелин, в древности «белье и платье, в котором, говея, государь причащался, всегда сохранялось особо, как некоторого рода святость. <…> Особо оберегаемою статьею были сорочка причастная, порты причастные и пояса причастные, как утиральник и лентий, — все это приносилось из хором царицы и после обедни туда же бережно возвращалось»⁵⁵. Во времена Государя Николая II традиция иметь особую, причастную одежду, была, по всей видимости, утрачена. Однако было принято (как и сейчас) хранить крестильные рубашки. Интересно, что своего первенца — Ольгу, Царственные супруги при крещении облачили в крестильную сорочку Государя Николая II⁵⁶. (Крестильные платья детей, остававшиеся в Александровском дворце после отъезда Царской семьи в Тобольск, были уничтожены, вероятно, в 1930­е годы.)

Для миропомазания Государю при торжестве Коронации был приготовлен специальный мундир с откидывающимся клапаном на груди и специальные сапоги с отверстиями для удобства совершения помазания. После венчания на Царство Император повелел хранить коронационный костюм как святыню и историческую реликвию. Ныне он находится в Оружейной палате Московского Кремля в коллекции коронационных одежд русских монархов⁵⁷.

Императрица, как женщина, связывала радость причастия с надеждой стать ближе к мужу и желанием быть ему полезной. Так, она писала Государю: «Мое сердце всегда наполняется радостью, когда мы вместе с тобой идем к святому причастию, — это ведь еще больше сближает и помогает вместе с близким человеком разделять жизненные радости и скорби», «Такое счастье идти вместе с тобой и тремя нашими маленькими девчушками к святому причастию», «Ах, дорогой, какое утешение в это время испытаний быть на причастии вместе. Пусть святое причастие даст тебе силу и укрепит волю для исполнения твоего тяжелого предназначения, которое Господь возложил на тебя. Если я и способна чем­то помочь тебе, так это только тем, что я могу молиться от всего сердца и от всей души за тебя и за нашу любимую страну»⁵⁸.

Во время Первой мировой войны Императрица причащалась чаще Государя. Как говорилось выше, Государыня приобщилась 29 августа 1915 года на праздник Усекновения честной главы святого Иоанна Крестителя, в день поминовения павших воинов в Федоровском соборе, вместе с Великой княжной Ольгой Николаевной (возможно, и другими детьми), а также с солдатами, казаками, придворными чинами. Причащалась Царица в понедельник 8 августа 1916 года Успенским постом, в день памяти преподобного Григория, едва ли не памятуя и Григория Распутина (службы накануне Причастия в воскресенье вечером, а также утром в понедельник пришлось заказывать, так как по расписанию в Федоровском соборе они не предусматривались)⁵⁹.

Последний раз перед арестом Государыня приобщилась в Рождественский пост, в воскресенье 18 декабря 1916 года, ровно за неделю до Рождества⁶⁰.

Сталкиваясь со страждущими, Императрица старалась внушить им мысль о важности в тяжелое время принять в себя Христа. После начала Первой мировой войны она делилась этим с мужем: «Как важно иметь возможность причаститься в подобные минуты [печали] и как хотелось бы помочь другим вспомнить о том, что Бог даровал это благо всем — не только как нечто обязательное раз в году во время поста, но и для тех случаев, когда наша душа жаждет этого и нуждается в подкреплении! Когда я нахожусь наедине с людьми, которые, как мне известно, переживают сильные страдания, я всегда касаюсь этого вопроса, и с Божьей помощью мне во многих случаях удалось им объяснить, что это — всем доступное, благое дело и что это дарует облегчение и покой болящему сердцу. Я говорила об этом с одним из наших [раненых] офицеров. Он согласился причаститься и после почувствовал себя таким счастливым и бодрым и стал куда лучше переносить свои страдания. Мне кажется, одна из главных обязанностей наших женских в том, чтобы стараться привести людей ближе к Богу, заставить их постигнуть, что Он более доступен и близок к нам, что Он ждет, чтобы мы обратились к Нему с любовью и верой. Многих удерживает робость и ложная гордость, а потому мы должны помочь им преодолеть эту преграду. Я как раз вчера вечером говорила священнику, что, по­моему, духовенству почаще следовало бы вести с ранеными подобные разговоры, — совершенно просто и прямо, только не в виде проповеди»⁶¹.

Важно отметить, что, ратуя за возрождение русского национального самосознания, Государь в Великий пост и Пасху старался посещать древнюю столицу и храмы Московского Кремля — сердце России, ее главные национальные святыни. Также Государь посетил храмы Московского Кремля сразу после начала Первой мировой войны.

Итак, как видим, Царская семья была весьма религиозна, Император Николай II был воцерковленным монархом, любил православную обрядность и молитву. Постовая дисциплина Императорской четы была совсем несложной. Дни принятия Государем Святых Христовых Тайн приходились из года в год практически всегда на одни и те же праздники, кроме исключительных случаев. Такая ритмика может говорить о размеренной устоявшейся духовной жизни.

Вы можете оставить заявку на книги: 1) «Духовный мир Императора Николая II и его Семьи»; 2) «Царский выбор: Духовный мир Императора Николая II и его Семьи. Последние священники при Царе. Вольная жертва» по отпускной цене издательства по адресу:  kapkov.press@gmail.com или тел.: +7-902-806-34-63

Примечания

 

1       Голубиная книга. Русские народные духовные стихи ХI–ХIХ вв. / сост., вступит. статья, прим. Л. Ф. Солощенко, Ю. С. Прокошина. М., 1991. С. 37.

2       Капков К. Г. Царский выбор: Духовный мир Императора Николая II и его Семьи. Последние священники при Царе. Вольная жертва. К 100­летию великомученического подвига Царственных страстотерпцев. Село Белянка; М.; Ташкент; Вятка: Летопись, Буквица, 2016. — 1300 экз.

3       Письма Царицы Александры Федоровны подруге юности Тони Беккер­Брахт / сост., предисл., комм. Л. Хоффманн­Кунт; пер. с нем. Е. А. Копыловой. СПб., 2013. С. 110.

4       Дневники Императора (полное наименование см. на с. 343). Т. 2. Ч. 2. С. 252.

5       Там же. Т. 1. С. 565.

6       РГИА. Ф. 516. Оп. 2. Д. 309. Л. 57 об., 61 об.; Оп. 1 доп. Д. 19. Л. 9, 11 об.

7       Раппапорт (полное наименование см. на с. 343). С. 129.

8       О литургическом статусе Царя говорится на с. 246–254.

9       Переписка (полное наименование см. на с. 343). С. 620.

10    Дневники Императора. Т. 1. 330.

11    Там же. Т. 2. Ч. 2. С. 78.

12    Августейшие сестры милосердия (полное наименование см. на с. 343). С. 233.

13    Переписка. С. 325. См. также: Августейшие сестры милосердия. С. 40, 98, 108.

14    Переписка. С. 333. См. также: С. 431, 796.

15    Дневники Императора. Т. 2. Ч. 2. С. 268.

16    Учитель Цесаревича Алексея (полное наименование см. на с. 343). С. 49, 523.

17    Дивный свет (полное наименование см. на с. 343). С. 370.

18    Там же. С. 241, 384.

19    Здесь и далее фразы в цитатах полужирным или курсивом выделены автором, если это не оговорено особо.

20    Дубенский Д. Н. Как произошел переворот в России. Записки­дневники // Русская летопись. Париж, 1922. Кн. 3. С. 58. Цит. по изд.: Дневники (полное наименование см. на с. 343). Т. 1. С. 266.

21    ГА РФ. Ф. 10243. Оп. 8. Коробка 1. Папка 6. Л. 6.

22    Цит. по изд.: Дневники. Т. 2. С. 462.

23    Цит. по изд.: Дневники Императора. Т. 2. Ч. 2. С. 349.

24    Kelly Marie Noele. Mirror to Russia. London, 1952. P. 178. Ссылка Хелен Раппапорт.

25    Раппапорт. С. 22–23, 25. Подробнее см. в изд.: Яковлев В. И. Александровский дворец–музей в Детском селе. Убранство. Л., 1928.

26    Беляев, Афанасий Иванович, протоиерей (1845–1921). О его роли в жизни Царской семьи и биографические сведения об отце Афанасии см. в изд.: Царский выбор (полное наименование см. на с. 343). С. 274–280, 557–560.

27    Дневник протоиерея (полное наименование см. на с. 343). С. 355.

28    ГА РФ. Ф. А­2307. Оп. 8. Д. 180. Л. 83.

29    Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. М., 2005. С. 283, 285.

30    Там же. С. 284.

31    Дневники Императора. Т. 1. С. 255.

32    Там же. С. 272–273.

33    Переписка. С. 228, 230, 243; Августейшие сестры милосердия. С. 126.

34    Зимин И. В. Царская работа. XIX — начало XX века. Повседневная жизнь Российского императорского двора. М., 2011. С. 521–523. См. так же: ГА РФ. Ф. 685. Оп. 1. Д. 20. Л. 1.

35    Учитель Цесаревича Алексея. С. 522.

36    Дневник протоиерея.
С. 351–359.

37     Завершая экскурс о посте, скажем: постная дисциплина для «суровых» монахов и мирян — прихожан сельских и городских храмов, по логике, конечно, должна быть разная. Однако здесь (как и в вопросе о приходском уставе) и до нашего времени священноначалием не выработано никаких правил. Получается, что все должны ориентироваться на древнейший монашеский устав, делая себе послабления с разрешения духовника или по собственному разумению. Особенно смущает верующих Петров пост, приходящийся на разгар лета и продолжающийся от двух недель до полутора месяцев (в зависимости от времени празднования Пасхи). До 1917 года он лежал тяжелой ношей на плечах, прежде всего, крестьян. Вопрос о его послаблении обсуждался на Поместном Соборе Русской Православной Церкви в 1917–1918 годах, но решения принять не успели. В наше время за полную отмену Петрова поста для мирян выступал авторитетнейший иерарх — сербский патриарх Павел, предлагая обсудить этот вопрос на Вселенском православном соборе. Но пока Петров пост продолжает лежать неудобоваримой ношей на плечах большинства верующих. Ныне его соблюдает значительно меньшее число лиц, чем Великий или Успенский пост, а некоторые миряне соблюдают Петров пост частично. Важно сказать, что Петров пост первоначально предназначался только для тех, кто по какой­либо причине не смог соблюсти Великий пост. Таким лицам община разрешала причащаться на Пасху ради особой важности и святости праздника, но обязывала «отпоститься» после Вознесения Господня как бы «задним числом». Другим этот пост был не нужен. На наш взгляд, было бы разумно вернуться к ранней практике и теперь, оставив обязательным Пет­ров пост только в монастырях в честь традиции. Заметим, что Государь не только не соблюдал этот пост (за редким, надо полагать, исключением, когда в 1915 году он постился неделю перед праздником святых апостолов Петра и Павла), но и как говорилось выше, не посещал церковь в данный праздник, кроме тех дней, когда он приходился на воскресенье.

38    Переписка. С. 227.

39    Зимин И. В. Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX — начало XX века. Повседневная жизнь Российского императорского двора. М., 2011. С. 426.

40    Дневники Императора. Т. 1. С. 656 и др.

41    Августейшие сестры милосердия. С. 126, 127.

42    Дневники Императора. Т. 1. С. 582.

43    Там же. С. 714.

44    Васильев, Александр Петрович, протоиерей (1868–1918), духовник Царя в предреволюционный период. О его роли в жизни Царской семьи и биографические сведения об отце Александре см. в изд.: Царский выбор. С. 253–266, 555–557.

45    Переписка. С. 564.

46    Дневники Императора. Т. 2. Ч. 2. С. 280.

47    Августейшие сестры милосердия. С. 169, 170.

48    Иеросхимонах Симеон (Стефан Лаврентьевич Толмачев) был родом из курских дворян, закончил 1­й Пажеский корпус. На 37­м году жизни в чине подполковника оставил военную службу и поступил в Саровскую обитель, что было по тем временам уникальным явлением. В 1903 году, узнав, что у него желает исповедоваться сам Царь, отец Симеон очень взволновался, но приступил к исповеди после благословления ответственного за проведение Саровских торжеств епископа Тамбовского и Шацкого Иннокентия (Беляева). См.: Серафим Саровский и Дом Романовых // Календарь. 2004. № 8; Сергий (Тихомиров), архим. Письма из Сарова 13–22 июля 1903 г. СПб., 1903; Саровские торжества 1903 года в фотографиях, документах, воспоминаниях. Дивеево, 2003. С. 114.

49   Никон (Рождественский), епископ. Саровская «Пасха». Свято­Троицкая Сергиева лавра, 1904. Цит. по изд.: Саровские торжества 1903 года в фотографиях, документах, воспоминаниях. Дивеево, 2003. С. 120.

50    Подробно об этих встречах и личности Григория Распутина см. в изд.: Царский выбор. С. 90–122, 202–204.

51    Старую русскую традицию в пасхальную ночь воздерживаться от причащения мирянам поддерживают и некоторые современные иерархи, например, митрополит Новосибирский и Бердский Тихон (Емельянов). Вообще в вопросах: как часто причащаться, причащаться ли в пасхальную ночь, поститься ли и сколько времени перед причастием на Светлой седмице и т.д., — нет единого мнения и единой практики. См.: Церковный вестник. 2006. № 9. Май. С. 12.

52    Дневники Императора. Т. 2. Ч. 1. С. 670.

53    Цит. по изд.: Раппапорт. С. 260.

54    Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. М., 2005. С. 879.

55    Там же. С. 880.

56    Раппапорт. С. 25, 65.

57    Зимин И. В. Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX — начало XX века. Повседневная жизнь Российского императорского двора. М., 2011. С. 55.

58    Дневники Императора. Т. 2. Ч. 1. С. 521, 527–528, 790.

59    Переписка. С. 699, 701, 703; Августейшие сестры милосердия. С. 203.

60    Переписка. С. 868.

61    Там же. С. 26–27.

 

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
В БИБЛИОГРАФИИ

 

Августейшие сестры милосердия. — ­Августейшие сестры милосердия / сост. Н. К. Зверева. М., 2006.

Буксгевден С. Жизнь и трагедия. — Буксгевден С. К. Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России: Воспоминания фрейлины в трех книгах. В 2 т. М., 2012.

Дивный свет. — Государыня Императрица Александра Феодоровна Романова. Дивный свет: дневниковые записи, переписка, жизнеописание / сост., ред. и автор жизнеописания монахиня Нектария (Мак Лиз). Пер. с англ. Л. Васенина, Т. Оводова. М., 2014.

Дневник протоиерея. — Дневник протоиерея А. И. Беляева, настоятеля Федоровского собора в Царском Селе // Августейшие сестры милосердия / сост. Н. К. Зверева. М., 2006. С. 349–376.

Дневники Императора. — Дневники Императора, 1894–1918. В 2 т. М., 2011–2013.

Дневники. — Дневники Николая II и Императрицы Александры Федоровны, 1917–1918. В 2 т. М., 2012.

Медицина и Императорская власть. — Медицина и Императорская власть в России. Здоровье Императорской семьи и медицинское обеспечение первых лиц России в XIX–начале XX века / под ред. Г. Г. Онищенко. М., 2008.

Переписка. — Переписка Николая и Александры, 1914–1917. М., 2013.

Письма святых. — Письма святых Царственных мучеников из заточения. 3­е испр. и доп. изд. СПб., 1998.

Предварительное следствие. — Соколов Н. А. Предварительное следствие 1919–1922 гг.: [Сб. материалов] /Сост. Л. А. Лыкова. М., 1998. (Российский Архив; История отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв.; [Т.] VIII).

Раппапорт. — Раппапорт Хелен. Дневники княжон Романовых. Загубленные жизни / пер. с анл. А. Мовчан. М., 2016.

Росс Г. Н. Гибель. — Гибель Царской семьи. Материалы следствия по делу об убийстве Царской семьи (август 1918–февраль 1920) / сост. Г. Н. Росс. Франкфурт­на­Майне, 1987.

Триумф и трагедии. — Хрусталев В. М. Тайны на крови. Триумф и трагедии Дома Романовых. М., 2014.

Учитель Цесаревича Алексея. — Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова [Чарльз Сидней Гиббс]: дневники и воспоминания. М., 2013.

Царский выбор. — Капков К. Г. Царский выбор: Духовный мир Императора Николая II и его Семьи. Последние священники при Царе. Вольная жертва. К 100­летию великомученического подвига Царственных страстотерпцев. Село Белянка; М.; Ташкент; Вятка, 2016.